Жандармы России - Измозик В.С.
ISBN 5-224-03963-0
Скачать (прямая ссылка):
Важнейшей особенностью истории русской государственности во времена Петра I стало то, что развитие права в жизни России XVIII века очень слабо соотносилось с правовым оформлением статуса самодержавия, находилось фактически за пределами правового поля. В итоге, существовало право, записанное и утвержденное в указах, уставах, Уложении и одновременно царила воля самодержца, пределов которой право не устанавливало, а проявления которой и были собственно самодержавным правом. Можно привести много примеров, подтверждающих это, как из времен Петра I, так и послепетровского периода. Нагляднее всего примеры из царствования Екатерины II — законодателя знающего и опытного, для которого законность как непременное следование утвержденным им же самим благим законам, не оставалась пустым звуком.
В 1772 году началось дело о подделывателях ассигнаций братьях Пушкиных. Екатерина II сама занималась этим делом. В деле оказался замешан вице-президент Коммерц-коллегии Федор Сукин, который, несмотря на свою очевидную вину, чем-то был симпатичен императрице и смягчил ее сердце. Она писала о Сукине князю П. Н. Волконскому: «Прикажите выдать жене его тысячу рублей, чтобы ей пока бьшо чем жить, и велите ей сказать, чтоб она надеялась на мое правосудие и человеколюбие и поуспокойте их; а что [с ним] будет, право сама еще не знаю и сказать не могу. А законы ему, кажется, противны, разве я помогу». 2 апреля 1772 года Екатерина II снова писала в Сенат о Сукине: « Теперь к его облегчению то единственно служить может и то не по законам, но из милосердия». О главном преступнике по этому делу — Сергее Пушкине, в письме импе-
92 |ёйрйиы ;с!казано"йна4е» 4Сейэт йоетупит по законам- и Улй тоїчуйуже в ^gSf ;не метаюсь»:» &;ййейнйке' от15 апреля \7Ш"гоцк XpaftbBHitKMttt запивал: «Назван умницейза То; lIto вместо-ссылки На'поселение но мнению (Змйата написал Tbfo 24-летнего преступника й' матросы». Казалось бы, хорошо, что у'императрицы есть такой гуманный статс-секретарь, который смягчил Наказание преступника. Между тем, он, тем самьїм, самовольно изме ни)! приговор Сената как высшего судебного органа империи, то есть с точки зрения тогдашнего права нарушил закон. А уж о йривычке самодержавною монарха менять приговоры и законы Много и говорить не приходится — закон ему не был IiHtaH вовсе.
"ЧИменно эта вНезаконная, в нарушение изданным самой Же самодержавной властью законам, возможность «мешаться» или «немешаться» в любое дело и составляло суть проявления самодержавия] его ведущую роль в существовании политического розыска и тайной полиции, в существовании юридически неопределенного, но фактически реального понятия «опала», которая, как дамоклов меч, висела над каждым подданным.
Многие из подобных дел позволяют утверждать, что во всех случаях начала крупных политических процессов источником их была ясно выраженная воля самодержца, который подчас исходил при этом не из реальной вины данного человека, а из собственных соображений, подозрений или капризов. Приведенный выше принцип властвования, выраженный Иваном Грозным в емких словах «Жаловать есь мы своих холопов вольны, а и казнить вольны же», виден и в не менее афористичном высказывании императрицы Анны Ивановны, знаменитой переписки Грозного и Курбского не читавшей, но мыслившей в 1734 году так же, как и ее дальний предшественник на троне: «А кого хочу я пожаловать, в том я вольна». В этом же ряду стоит и высказывание Екатерины II, «мывшей голову» одному из своих сановников: «Подобное положение, не доложась мне, не подобает делать, понеже о том, что мне угодно или неугодно, никто знать не может».
Все самодержцы и самодержицы XVIII века были причастны к политическому розыску, все занимались его делами. Даже от имени двухмесячного императора Ивана Антоновича, «правившего» Россией чуть больше года, издавались указы и манифесты по делам «розыска». В этом можно видеть традицию, уходившую к истокам самодержавия, к исключительному праву самодержца разбирать такие дела. Бывал на допросах государственных преступников и «думал думу с бояры» о тайных делах основатель династии Романовых дед Петра Великого царь Михаил Федорович. Отец Петра I царь Алексей Михайлович также присутствовал на допросах и пытках'по «непристойным словам». В 1670 году он был в застенке, где пытали служителя боярина А. С. Матвеева Кирюшку — автора подметного письма, после чего вынес свой приговор о ссылке преступника. О работе царя с сыскными делами позволяют говорить и материалы созданного им Тайного приказа. В него забирали наиболее важные политические дела, которые докладывали царю.
Обстоятельства личной жизни и характер Петра I сделали из него настоящего розыскного следователя. Интерес царя к розыску объясняется как личными пристрастиями царя, так и острой борьбой за власть, которую выдержал молодой Петр I со своими опасными противниками в 1680— 1690-х годах Этих врагов, «старину» для Петра символизировали стрельцы, бояре, старообрядцы, все, кто был недоволен его режимом, кто пытался бороться с ним оружием, подметными письмами, проповедями
