Жандармы России - Измозик В.С.
ISBN 5-224-03963-0
Скачать (прямая ссылка):
Расправа последовала в исключительно грубой форме: Плеве вызвал Зубатова к себе и в присутствии командира Отдельного корпуса жандармов В. В. фон Валя назвал его действия «предосудительными». Состоялось бурное объяснение, Зубатов отвечал очень резко. «Орел», как в Департамента полиции негласно величали Плеве подчиненные, был взбешен. Зубатова отстранили от должности и арестовали. Выпущенный из-под стражи, он отправился к Мещерскому, рассказал о случившемся и, тыча в себя пальцем, сказал: «Вот так делают Балмашевых»76.
Зубатову были даны сутки на сборы и передачу дел. Он был выслан из Петербурга и отправлен в двухмесячный отпуск. С 20 августа 1903 года, несмотря на категорический запрет, Зубатов установил связи с бывшими сотрудниками и агентами, за что в октябре 1903 года был выслан во Владимир, а 17 ноября этого же года высочайшим приказом по гражданскому ведомству — уволен со службы, «согласно прошению», с запрещением участвовать в политической деятельности, жить в столицах и столичных губерниях77. Впоследствии Зубатов писал: «Выдержать 15 лет охранной
436 службы при постоянных знаках внимания со стороны начальства, при громких проклятиях со стороны врагов, не без опасности для собственной жизни: и в итоге получить полицейский надзор — это ли не беспримерно возмутительный случай служебной несправедливости»78.
Наблюдатели за Зубатовым свидетельствовали, что он ведет замкнутый образ жизни, «предан царю и престолу». 30 ноября 1904 года с него были сняты все ограничения в выборе места жительства и увеличена пенсия до 5000 рублей в год. Друзья приветствовали его с этой монаршей милостью. Он живет периодически во Владимире и в Москве79. В письме к В. Jl. Бурцеву, Зубатов сообщает: «Живу я здесь (во Владимире. — А К.) анахоретом, абсолютно не имея знакомых в городе, зарывшись в книги и газеты и переживая таким образом "вторую молодость". Кроме близких родных, никто ко мне не заезжает. При всем том я почтительно отклонил лестные для меня приглашения возвратиться к делам, сделанные мне по очереди князем П. Д. Святополк-Мирским, Д. Ф. Треповым, и графом С. Ю. Витте»80.
Находясь в отставке, Зубатов активно переписывается со своими близкими друзьями Преданным ему остается Е. П. Медников и другие бывшие сослуживцы (среди них Д. Ф. Трепов, А. И. Спиридович. — А. К). Его письма-реплики периодически появляются в «Гражданине» кн. В. П. Мещерского81. Письма со всей очевидностью свидетельствуют о том, что Зубатов продолжал придерживаться своих убеждений. Символичен в этом отношении некий «жизненный итог», сформулированный Зубатовым в одном из своих писем: «Моя продолжительная и бессменная служебная деятельность, с массою людских встреч и предложений, привела меня к убеждению, что вся политическая борьба носит какое-то печальное, но тяжелое недоразумение, не замечаемое борющимися сторонами. Люди отчасти не могут, а отчасти не хотят понять друг друга и в силу этого тузят один другого без милосердия. Между тем и с той, и с другой стороны в большинстве встречаются прекрасные личности»82.
После Февральской революции представители новой власти захватили архив Московского охранного отделения, с соответствующими документами, уличающими и непосредственно Зубатова. Он понимал, что суда в этом случае ему не избежать. Укрыться в Европе он также не мог — вряд ли эмигранты «простили» бы ему «охранные заслуга». События, можно сказать, загнали его в угол. Зубатов покончил с собой (застрелился. — А К.) в марте 1917 года сразу же после получения сведений об отречении Николая II от престола.
Анатолий Куканов
А. А. ЛОПУХИН - ЖЕРТВА ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ИЛИ СОЗНАТЕЛЬНЫЙ ДИССИДЕНТ?
18 января (1 февраля) 1909 года в Петербурге произошло событие, ошеломившее многих не только в России, но и в других европейских странах: по обвинению в принадлежности к революционному сообществу был арестован и препровожден в тюрьму «Кресты» Алексей Александрович Лопухин, занимавший с 9 мая 1902 года по 4 марта 1905 года пост директора Департамента-полиции1. В специальном правительственном
437 сообщении от 19 января указывалось, что Лопухин привлечен в качестве обвиняемого и заключен под стражу на основании результатов расследования, которые свидетельствовали о предоставлении им партии социалистов-революционеров доказательств против Е. Ф. Азефа как секретного агента Департамента полиции, «известные Лопухину исключительно по прежней его службе в означенной должности»2. Кадетская «Речь» в этой связи писала: «Заключение в тюрьму лица, которое еще недавно занимало столь ответственный и столь политический пост, как должность высшего руководителя государственной полиции, не имеет за собой прецедентов в новейшей русской истории...»3
Правая печать посчитала поступок Лопухина «предательством», либеральная и буржуазно-демократическая — ценным обличием порочных провокационных методов деятельности политической полиции, неожиданно смелым для бывшего главного полицейского чиновника. Предположений по поводу истинных мотивов поведения Лопухина, как и обобщающих оценок его службы в Департаменте полиции в то время было высказано немало4. Не снижается интерес к «загадке» Лопухина и у современных исследователей политического розыска дореволюционной России5.
