Жандармы России - Измозик В.С.
ISBN 5-224-03963-0
Скачать (прямая ссылка):
Вторая комната была кабинетом. Великолепный письменный стол красного дерева с роскошными бронзовыми канделябрами и другими украшениями, диван, кресло, стулья красного сафьяна и два больших портрета царя и наследника... Вот он, тот центр, — пишет Агафонов, — откуда невидимая рука направляла свои удары в самое сердце русской политической эмиграции; здесь плелась паутина, окутывающая нас и наших товарищей тысячью тонких, но крепких нитей; здесь... совершались сатанинские искушения, и слабые или уже развращенные становились • окончательно предателями...»
С именами В. Агафонова и С. Сватикова, комиссара Временного правительства, связаны первые исследования по истории Заграничной охранки с использованием ее архива. В течение нескольких месяцев они с другими членами Комиссии разбирали и исследовали материалы. В 1918 году Комиссия прекратила работу, а архив остался в распоряжении последнего российского посла в Париже В. А. Маклакова. В 1926 году он тайно вывез документы в США и передал их на хранение в Стэндфордский университет. При сдаче документов были оговорены условия передачи и хранения материалов. Согласно контракту, подписанному с Гуверовским институтом, Маклаков передавал материалы в 16 опечатанных деревянных ящиках. Так они должны были храниться. Их можно было вскрыть и сделать достоянием гласности только спустя три месяца после смерти Маклакова. Перед отправкой документов в США Маклаков подписал документ, в котором говорилось, что материалы «Заграничной охранки» им сожжены.
В июле 1957 года после установленного Маклаковым срока было сообщено общественности о месте хранения архива заграничной агентуры. Появление документов стало сенсацией в архивном мире.
Стоит отметить, что определенная часть этих документов имеется в подлиннике и в фонде Департамента полиции ГАРФа. Объясняется это тем, что в Парижском бюро оставались вторые экземпляры и черновики документов. Первые же экземпляры, как правило, направлялись в Департамент полиции, где они и хранились наряду со всеми другими материалами. Историкам, очевидно, интересно знать, что в настоящее время ГАРФ располагает также копиями фонда, хранящегося в Гувере. Документы Гувера интересны прежде всего теми первичными материалами, которые служили основой для составления докладов и отчетов, направлявшихся в Департамент. К числу таких документов относятся агентурные листки со сведениями, получаемыми от секретной агентуры наружного наблюдения, финансовая отчетность, расписки в получении денег. Большой интерес представляют личные дела служащих Заграничной агентуры.
Заграничная агентура была непосредственно связана с 3-м делопроизводством Департамента полиции, а после 1898 года — с Особым отделом. Вся отчетность, переписка Заграничной агентуры направлялась в указанную структуру. Отсюда же получали инструктивные письма, предписания, сведения о финансировании.
В этих структурах Департамента полиции и отложились документы, связанные с историей Заграничной агентуры. Дела сформированы по го-
316 родам и странам, откуда поступала информация, а также, в исключительно случаях, по адресатам.
•*»»Так же как организация самого Департамента, становление службы Заграничной агентуры заняло несколько лет.
Корвин-Круковский не был удачной фигурой для такой должности. Посланный в 1884 году за рубеж сотрудник 3-го делопроизводства Департамента К. Г. Семякин по возвращении составил доклад, в котором указывал, что Крукове кий делом не интересуется, не понимает его и даже не дает себе труда разбирать письма, доставляемые ему Барлэ, заваливая всяким хламом Департамент. Кроме того, были отмечены и финансовые нарушения. Семякин предлагал провести реорганизацию в 3-м делопроизводстве и в Заграничной агентуре.
Летом 1884 года с большими трудностями и сложностями удалось отстранить Корвин-Круковского от работы. На освободившуюся должность был приглашен П. И. Рачковский, находившийся в это время в распоряжении Департамента полиции и выполнявший отдельные его поручения.
С этого момента Рачковский становится заметной фигурой в российском политическом розыске. Выученик Судейкина, человек хитрый, умный, беспардонный, он насаждает свои методы розыска. И это все сходит ему с рук: его авторитет, зарплата, награды неуклонно поднимаются.
Помимо Парижского бюро информации о зарубежных организациях продолжала поступать от российских консулов в Париже, Вене, Берлине, Лондоне, Бухаресте, Нью-Йорке прямо в Департамент полиции. Постепенно, по мере организации отделений Заграничной агентуры, сведения начинают поступать непосредственно от них или из Парижа от Рачковского.
Некоторые агенты, находившиеся на службе Департамента в разных странах Европы и Америки, предпочитали в первые годы сноситься с Департаментом самостоятельно. Часть из них просто боялась посредничества. К таким лицам можно отнести давнишнего знакомого Департамента секретного сотрудника Эваленко (Еваленко) Александра (Канона) Марковича.
Первое время Рачковский активно берется за налаживание работы. Он резко увеличивает состав секретной агентуры, работавшей в эмигрантских кругах в Париже, Швейцарии, Италии, стремится сосредоточить руководство зарубежной агентурой в своих руках, расширить сеть пунктов за рубежом. Подобная централизация, однако, выдерживалась последовательно не всегда, так как во многих случаях было удобнее и целесообразнее иметь прямые связи с Департаментом полиции. Определенную самостоятельность в своей деятельности сохраняла Заграничная агентура в Лондоне. Напрямую давал сведения об эмигрантах и особенно об анархистах генеральный консул России в США Одаровский.
