Жандармы России - Измозик В.С.
ISBN 5-224-03963-0
Скачать (прямая ссылка):
Тем не менее 29 июля командир крейсера С. А. Иванов списал с судна около 20 человек, «наиболее нежелательных на корабле, ввиду имевшихся в деле данных о сношениях с подозрительными лицами, хранении ими нелегальной литературы или же подговоров на сборы». Матросы были
312 расписаны по пехотным частям французской армии и отправлены на фронт. Нодело на этом не закончилось. Трагедия была впереди.
В ночь с 19 на 20 августа 1916 года в кормовом погребе под офицерски» помещением произошел взрыв 75-мм патрона, не причинивший крейсеру и команде никакого вреда. Взрыв был небольшой, напоминающий по звукуревольверный выстрел. Тревоги при этом не объявлялось, и команда узнала о происшедшем после побудки. За день до взрыва, по рас-поряжению старшего офицера крейсера Быстроумова, из погреба был выгружен весь запас дымного пороха, чрезвычайно чувствительного к взрывам и легко воспламеняющегося.
Утром были взяты под стражу 28 матросов по списку, переданному командиру корабля Петерсеном. Следствие вели Петерсен и лейтенант Лансберг. 26 августа арестованные матросы были переведены на берег в военно-морскую тюрьму. 28 августа еще 77 человек из экипажа передали в Тулон под охрану союзников. Военно-полевому суду было предано восемь матросов. Он проходил 10—12 сентября в составе капитана II ранга Пашкова, старшего лейтенанта Петерсена и подполковника Найденова. На заседании суда, вызванный в качестве эксперта комендор Гудзенко заявил, что, по его мнению, подобный локализованный взрыв, не нанесший никаких серьезных повреждений, могли устроить только опытные артиллеристы при участии офицеров. Тем не менее четверо человек — гальванер Ф. И. Бешенцев, командор А. А. Бирюков, матросы Д. Г. Захаров и Е. Г. Шестаков — были приговорены к расстрелу.
В этот момент сменился командир крейсера. С. А. Иванов был отозван и 7 сентября на смену ему прибыл К. Ф. Кетлинский (отец будущей известной советской писательницы В. К. Кетлинской). 10 сентября он вступил в командование кораблем и 12 сентября утвердил приговор, одновременно отправив телеграмму в Петроград. Начальство молчало, и приговор был приведен в исполнение рано утром 15 сентября 1916 года командой из 40 матросов с крейсера. В тот же день из Морского генштаба поступил ответ: «Задержите исполнение приговора».
Все писавшие об этом деле сходились в оценке Виндинга, старшего лейтенанта Петерсена и того, что происходило до 20 августа. Зато обо всем, связанным со взрывом и последующими событиями, можно найти в литературе полярные суждения. Одни считали происшедшее грубой провокацией ряда офицеров, возлагали значительную вину на К. Ф. Кетлинского. Другие защищали нового командира корабля, указывая на то, что «никаких материалов о революционной деятельности 4 расстрелянных матросов в документальных материалах суда и следствия, а также в секретной переписке по "Аскольду" не обнаружено», и судили их за действия, которые могли привести к гибели крейсера. Они обращали внимание на то, что после свержения царизма общее собрание команды «Аскольда» после длительного обсуждения выразило доверие командиру. Следственная комиссия Временного правительства также не стала привлекать Казимира Филипповича Кетлинского к ответственности. До сих пор окончательного ответа нет и события на крейсере «Аскольд» остаются «темным делом», как была названа статья об этом в журнале «Былое» в 1923 году3.
В целом же, политическому розыску, несмотря на многочисленные аресты, не удалось оградить армию от революционной и антиправительственной пропаганды, удержать ее под контролем власти, что и стало одним из факторов крушения царизма в феврале 1917 года.
313 Зинаида Перегудова
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РУССКОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПОЛИЦИИ ЗА РУБЕЖОМ (ЗАГРАНИЧНАЯ ОХРАНКА 1883-1917 ГОДОВ)
С ростом революционной эмиграции, с созданием русских революционных колоний за рубежом перед органами политического розыска встает задача создания эффективной службы наблюдения за деятельностью российских революционеров в целом ряде стран Европы и США.
Третье отделение в свое время посылало своих агентов за рубеж для наблюдения за отдельными лицами. Оно также дало большие полномочия начальнику Варшавского жандармского округа по налаживанию службы и контролю за эмигрантами в пограничных районах. Ему переводились средства на организацию и оплату этой работы.
Определенное время I отделение, а затем Департамент полиции пользовались информацией ^русских консулов в Париже, Вене, Берлине, Лондоне, Бухаресте, Нью-Йорке. Однако такого рода разрозненная информация чем дальше, тем меньше устраивала власти.
На необходимость создать специальную службу наблюдения за русской политической эмиграцией за рубежом указывал и Лорис-Меликов. В апреле 1880 года им были командированы за рубеж сотрудники Верховной распорядительной комиссии (BPK) М. Н. Баранов (во Францию) и В. М. Юзефович (в Пруссию). Им было дано задание собрать сведения о русской политической эмиграции, проверить работу агентов Третьего отделения, составить проект ее реорганизации, ознакомиться с деятельностью местной полиции.
