Жандармы России - Измозик В.С.
ISBN 5-224-03963-0
Скачать (прямая ссылка):
Внимание к политическим настроениям военнослужащих не ослабевало и в последующие годы. Вице-директор Департамента полиции С. Е. Виссарионов 8 ноября 1910 года направил предписание начальнику Финляндского жандармского управления усилить агентурное наблюдение и осведомление в Гельсингфорсе (Хельсинки) ввиду того, что, по сообщенной морскими властями дислокации флота на предстоящую зиму, большое 'количество кораблей будет стоять на рейде Свеаборга (г. Суоменлинна). Аналогичные циркуляры получили и начальники жандармских управлений Эстляндии, Лифляндии, Курляндии и Кронштадта. Важное значение придавалось постоянной связи органов розыска с военно-морским начальством. И все же количество агентуры явно не соответствовало политической ситуации. Как показали списки секретных сотрудников, обнаруженные в Гельсингфорсе (Хельсинки) в 1917 году, на больших кораблях Балтийского флота имелось всего лишь от трех до пяти агентов, а на весь дивизион эсминцев — не более двух. Конечно, с помощью штатных и добровольных осведомителей на многих кораблях в эти годы были ликвидированы многие революционные организации.
Например, в 1910 году были проведены аресты нескольких десятков матросов на судах учебно-минного отряда в Кронштадте. Летом того же года линкор «Слава» в составе отряда военных кораблей был направлен с официальным визитом в Черногорию. В Средиземном море на судне вышли из строя котлы. На буксире линкор отвели во французский порт Тулон, где проводился длительный капитальный ремонт. Из России были присланы 75 рабочих, которых разместили в матросских кубриках. Один из матросов, машинист 2 статьи А. К. Самсон осенью 1910 года связался с В. И. Лениным, жившим тогда в Париже. В результате на корабле возникла подпольная социал-демократическая организация с участием матросов и рабочих. В конечном счете, в марте 1911 года 19 человек были арестованы и на учебном судне «Океан» доставлены на родину. Помощник начальника Кронштадтского жандармского управления 6 января 1912 года сообщал в Департамент полиции о раскрытии «Военно-морской боевой организации» на линкоре «Слава» и ее полном разгроме. Еще более широкие аресты были проведены на кораблях Балтийского флота в июне 1912 года.
Отсутствие вплоть до 1917 года в вооруженных силах России специальных органов политического розыска облегчало распространение антиправительственной пропаганды. Одновременно такая ситуация не останавливала любителей создавать дутые дела из карьеристских или каких-то иных соображений. Показательна в этом плане история, разыгравшаяся в 1916 году на крейсере «Аскольд». Корабль в январе того года встал на ремонт во французском порту Тулоне. Работы затянулись на много месяцев. Командир крейсера капитан I ранга С. А. Иванов 6-й сообщал в
311 Петроград об упадке дисциплины, объясняя это долговременной стоянкой и общением матросов с мастеровыми. В это время в Тулоне появился авантюрист и провокатор JI. Д. Виндинг. Дворянин Полтавской губернии, он, не имея серьезных убеждений, в годы первой русской революции принял участие в антиправительственном движении. Был осужден и лишен всех прав и состояния. В апреле 1913 года в связи с амнистией его освободили. Желая устроить свои дела, обратился к начальнику Московской охранки с предложением своих услуг. Одновременно направил просьбу в Департамент полиции о зачислении в заграничную агентуру. В просьбе ему отказали, но порекомендовали самому отправиться в Париж и там предложить свои услуги руководству русской заграничной охранки.
Лев Виндинг прибыл во Францию, вступив добровольцем во французскую армию. Войдя в доверие матросов, вел среди них политическую агитацию, проводил тайные собрания на берегу, распространял нелегальную литературу. Под предлогом покупки граммофона провели сбор денег. Седьмого июня один из матросов донес командованию корабля, что «некоторые нижние чины кочегарской команды получают и имеют нелегальную литературу, ...собираются на берегу на сходки» и, якобы, купили на берегу оружие, чтобы «произвести на крейсере возмущение». В кочегарках и некоторых кубриках был проведен обыск. Обнаружили 13 разрозненных экземпляров журнала «Былое», издававшегося известным политическим эмигрантом В. Л. Бурцевым в Париже до 1914 года, и 2 записные книжки с разрезанными половинками листов, как квитанций, с номерами и суммами внесенных матросами денежных взносов. Страницы ряда журналов были еще не разрезаны, что говорило о том, что их не читали. Оружие найдено не было.
Спустя пару дней на корабль приехал Виндинг. В беседе с командиром крейсера он представился агентом Московского охранного отделения, сообщил, что уже два месяца ведет слежку и знает главарей заговора. В доказательство были представлены четыре письма одного из матросов и револьвер, якобы переданный Виндингу этим человеком на хранение. С. А. Иванов 13 июня направил телеграмму в Петроград, кратко докладывая о происшедшем и прося командировать следователя и двух агентов сыскной полиции.
На крейсер прибыл военно-морской следователь подполковник Найденов. К этому моменту предварительное расследование по поручению командира провел инженер-механик старший лейтенант Петерсен. В беседе с ним глава русского зарубежного розыска А. А. Красильни ков заявил, что Виндинг на службе в охранном отделении не состоит, и дал ему отрицательную характеристику. Виндинг же в письме Петерсену просил о выдаче ему вознаграждения за раскрытие «заговора». В результате Найденов, рассмотрев материалы дела, заключил, что хотя и имеются отдельные признаки подготовки матросами открытого восстания и 69 человек подследственных могут быть преданы суду, но все-таки «явного восстания или подготовки к восстанию на военном корабле не было». Остановившись на личности Виндинга, следователь отметил, что тот мог бы быть главным свидетелем, но проверка показала, что этот человек — типичный провокатор, создавший данное дело из личных видов, чтобы быть принятым на службу в заграничную секретную полицию.
