Жандармы России - Измозик В.С.
ISBN 5-224-03963-0
Скачать (прямая ссылка):
После появления во Франции книги маркиза де Кюстина «Россия в 1839 году», главной мыслью которой были слова, что «в России есть все, нет только свободы», был напечатан целый ряд работ, стремившихся доказать, как благоденствует империя под управлением Николая I. Когда же Николай Греч в одной из статей проговорился, что свой ответ Кюсти-ну готовит по заказу правительства, он получил выговор от Дубельта за излишнюю болтливость.
Вообще же общественному мнению Западной Европы придавалось особое значение. В 30-е годы и позже в Австрию, Пруссию и Францию выезжали специальные чиновники «с целью опровергать посредством умных и дельных статей грубые нелепости, печатаемые за границею о России и ее монархе, и вообще стараться противодействовать революционному духу, овладевшему журналистикой». Один из деятельных помощников IIl Отделения за границей, Яков Толстой начинал свою деятельность защитой русского самодержавия в зарубежной печати.
Контролируя собственных сочинителей и «давая отпор» зарубежным «клеветникам», III отделение, исполняя «высочайшую волю», одновременно заботилось о недопущении в пределы империи иностранной «заразы». В юбилейном отчете за 1876 год по этому поводу, в частности, говорилось следующее: «В видах охранения нашего Отечества от наглых разрушительных теорий, волновавших Западную Европу, высочайше повелено было принять решительные и энергические меры, большая часть коих была возложена на III отделение: последовало распоряжение о строжайшем наблюдении за всеми иностранцами, в особенности же за французами, проживающими в пределах империи, запрещен был въезд в Poc-
270 сию первоначально французам, а вскоре и прочим европейцам, за весьма незначительными исключениями, русским подданным выезд за границу разрешался не иначе как по особо важным, исключительным причинам, тем же, которые находились уже за границей, сделано было приглашение возвратиться в Отечество, ввоз иностранных книг был подвергнут новым правилам, лишавшим книгопродавцев возможности с прежней легкостью распространять запрещенные сочинения, произведены были обыски во многих книжных магазинах С.-Петербурга, Москвы, Риги и Дерпта [Тарту], причем найденные в значительном числе недозволенные цензурою книги были конфискованы, а виновные книгопродавцы преданы суду, усилено наблюдение за ходом воспитания в России, за литературою и особенно за журналистикою».
Борьба с любым политическим инакомыслием и опасностью его проникновения и распространения в Российской империи естественно предполагала и интерес политического розыска к политической эмиграции. Отказались вернуться домой после 14 декабря 1825 года некоторые участники тайных обществ: Николай Иванович Тургенев и Яков Николаевич Толстой. В 40-е годы покинули Россию Александр Герцен и Николай Огарев, Иван Головин и другие. После польского восстания 1830—1831 годов в Европу перебрались сотни тысяч беженцев. Среди них — друг Александра I князь Адам Чарторыйский, поэт Адам Мицкевич, композитор Фридерик Шопен.
Уже в 1834 году между Россией, Австрией и Пруссией было заключено соглашение о сотрудничестве в сборе сведений о политических эмигрантах и совместном воздействии на революционную прессу. Первым руководителем заграничной агентуры III Отделения был барон К. Ф. Швейцер. Он создал группу агентов из местных жителей. Но довольно скоро выяснилось, что новые сотрудники любили получать деньги, не желая утруждать себя работой. Они сочиняли небылицы, оформляли их в виде отчетов, отправляли в Петербург и получали за это приличное вознаграждение. Когда обман выяснился, III Отделение перешло в основном к использованию своих проверенных агентов. Одним из первых в этом ряду был уже упомянутый выше Яков Толстой. Член «Союза благоденствия», приятель молодого Пушкина, он после восстания декабристов остался в Европе. Но скоро стал молить о прощении и выказал готовность заслужить его делами. Человек образованный, наблюдательный и умный, Яков Толстой тридцать лет верой и правдой служил III Отделению. Формально он состоял «корреспондентом министерства народного просвещения».
Постепенно число таких агентов росло. Например, в конце 1861 года в Европу прибыл 30-летний дворянин Виленской губернии Александр Фа-бианович Балашевич. Бывший подпоручик, литератор, коллекционер археологических древностей и собиратель антиквариата, поступил на службу в III Отделение. «Легенду» ему разрабатывали с помощью Якова Толстого. Опытный агент писал осенью 1861 года: «Полезнее г-ну Балашевичу сноситься с польскими выходцами под предлогом исторических занятий, — предмет ему совершенно знакомый, — и под видом ученого археолога осведомляться о всем происходящем в возмутительных комитетах и между главнейшими коноводами эмиграции».
В Париж он приехал с документами графа Альберта Потоцкого. Затем поселился в Лондоне. Главной задачей было изучать деятельность и связи А. И. Герцена и H П. Огарева, польской революционной эмиграции, их
271 контакты между собой и с другими радикальными политиками Европы (Джузеппе Гарибальди, например). Официальным прикрытием был его собственный антикварный магазин. Кстати, после того как Герцен весной 1865 года перебрался из Англии в Швейцарию, начальство предложило Балашевичу последовать за ним. Но агент, видимо, уже привыкший к упорядоченной жизни, просил разрешить ему остаться в Лондоне. Просьбу удовлетворили, но урезали жалованье вдвое, с 40 до 20 фунтов стерлингов в месяц.
