Жандармы России - Измозик В.С.
ISBN 5-224-03963-0
Скачать (прямая ссылка):
Первоначально во главе новоучрежденного ведомства был поставлен А. Д. Балашов. Этот человек попал на полицейское поприще, как это обычно тогда бывало с известными людьми, в значительной мере случайно. Е. Ф. Комаровский так описывал эту историю, происшедшую в 1804 году: «В одно воскресенье; во время спектакля в Эрмитаже, граф Кочубей, бывший тогда министром внутренних дел, Говорит мне: "...He знаете ли вы кого-нибудь из ваших сослуживцев, которого можно было бы назначить в московские обер-полицмейстеры?" Я отвечал ему, что сию минуту никого не знаю, но чтобы граф позволил мне подумать». Каково же было удивление Комаровского, когда на следующий день он встретил на одном званом вечере своего давнего знакомого и однополчанина — А. Д. Балашова во фраке, что являлось верным признаком отставки. Давно не видавшись с бывшим сослуживцем и ничего толком не зная о развитии его карьеры Комаровский стал расспрашивать его об обстоятельствах, которые заставили его покинуть службу. Балашов так объяснил причину своего теперешнего состояния: «Я был ревельским военным губернатором и имел там весьма важное поручение, которое исполнил, кажется, нельзя лучше; вместо награды я лишился места и состоял по армии; вдруг получаю приказ, что Преображенского полка полковник За-
228 польский назначается шефом первого в армии полка, Екатеринославско-го гренадерского, а я вместе с ним получаю Троицкий полк, который расположен по Кавказской линии». Обиженный Балашов оставил службу, решив, что его «иметь в оной более не желают». Обход выгодным назначением слишком больно резанул по его честолюбию.
Хорошо знавший своего друга Е.Ф. Комаровский тут же смекнул, что честолюбивому Балашову необычайно хочется вернуться на службу. Однако возвращение в армию для него в настоящее время, учитывая обстоятельства выхода в отставку, немыслимо. И он начал убеждать его принять должность московского обер-полицмейстера, мотивируя это тем, что «есть должности, в которых можно быть полезным Отечеству и кроме военной службы». По некоторым раздумьям Балашов дал такой ответ: «Хотя и трудно быть разжалованным из попов в диаконы, ибо, как военный губернатор, я имел в команде у себя полицмейстера и всю полицию, а тут сам буду под командой; но я бы должность сию принял, — и добавил кокетливо, — только я уверен, что меня не определят».
Однако Балашов ошибся. При встрече Александр I объяснил своему генерал-адъютанту, что его бывший сослуживец совсем не был «обойден» почетным назначением. Дело в том, что сам император одно время, еще при бабушке, был шефом Екатеринославского полка, и назначение полковника Запольского готовил давно. Балашов же, совершенно без «задней мысли» был назначен шефом «первого вакантного полка». Так что должность московского обер-полицмейстера была получена генералом без всяких проблем. Очевидно, служба Балашова на этом посту удовлетворила Александра I: за недолгое руководство московской полицией он получил два ордена и четыре тысячи рублей аренды. Более того, в 1806 года после открытия в армии вопиющих злоупотреблений, Александр I переместил новоиспеченного блюстителя закона на должность генерал-кригс-комис-сара. А 23 марта 1808 года А. Д. Балашов был назначен санкт-петербургским обер-полицмейстером, сменив на этом посту Ф. Ф. Эртеля. Менее года пребывания в этой должности принесли Балашову орден святой Анны 1-й степени и табакерку с портретом государя, усыпанную бриллиантами.
Сочетание Балашовым талантов царедворца, опыта пребывания на различных высоких постах с успешной полицейской службой сыграло решающую роль при выборе кандидатуры министра полиции. Хотя, повторимся, оказался-то он на этой службе совершенно случайно...
Но даже сосредоточив всю полицейскую власть империи в одном ведомстве, подозрительный Александр I умудрился не отдать ее в одни руки: в один из декабрьских дней 1811 года правитель Особенной канцелярии министра полиции Я. И. де Санглен, по его словам, получил от императора личное и секретное приглашение приехать в Зимний дворец... Император принял де Санглена очень ласково и даже потчевал его чаем с сухарями, долго беседовал с ним о разном и, наконец, отпустил со словами: «До свидания, теперь мы часто будем видеться».
И действительно, тонкий мастер придворных интриг еще в ранней юности в совершенстве постигший эту хитрую науку, Александр I сумел сделать так, чтобы информация о работе Особенной канцелярии министра полиции притекала к нему из двух независимых источников. С одной стороны, по должности подобные доклады должен был представлять государю сам министр полиции А. Д. Балашов. С другой — Балашова царь всегда мог проверить во время доверительных и тайных бесед с начальником
229 его Особенной канцелярии Я. И. де Сангленом, начинавшихся под вечер и заканчивавшихся часто поздно ночью. Естественно, до поры до времени Александр I держал от Балашова в совершенной тайне эти ночные посиделки. Однако не забывал и делать министру некоторые намеки, а начальнику канцелярии рассказывать разные гадости о его шефе. Таким путем подозрительный «сфинкс» вбивал между двумя сановниками клин, дабы они не «спелись», и информировали его о деятельности высшей полиции действительно независимо друг от друга.
