Жандармы России - Измозик В.С.
ISBN 5-224-03963-0
Скачать (прямая ссылка):
В ответном отношении министр внутренних дел отмечал, что успех работы по обезвреживанию агентов врага зависит не только от бдительности полиции, но и «большею частию от пересмотра бумаг по департаменту иностранных дел входящих». Действительно, именно в руках Буд-берга сосредотачивались добытые легальными и полулегальными агентами министерства иностранных дел сведения о шпионских заданиях, полученных от наполеоновского правительства теми или иными въезжающими в Россию иностранцами. Поэтому именно от министра иностранных дел Кочубей потребовал предоставления информации о пересекающих границу шпионах. «Каждый раз, когда буду я получать от вашего высокопревосходительства о сих людях сведение, что они в шпионстве достаточно изобличены, по сыску их полициею, я буду испрашивать высочайшего назначения, куда именно их сослать признано будет нужным».
Однако, не надеясь только на информаторов МИДа, В. П. Кочубей привел в действие все имевшиеся у него силы для борьбы с предполагаемым «нашествием» вражеских агентов. Главными регионами, где по мнению министра внутренних дел следовало усилить бдительность полиции, были определены Петербург и приграничные губернии, включавшие в свой состав земли с польским населением. Последнее обстоятельство неудивительно: память о восстании Костюшко была еще свежа, а Наполеон весьма активно разыгрывал польскую карту в своей внешнеполитической игре. Специальные отношения были в этой связи направлены «главноуправляющему в столице» С. К Вязмитинову, а также виленскому военному губернатору Римскому- Корсакову и киевскому Голеншцеву-Кутузову. В стереотипных отношениях, отправленных в Вильну и Киев, Кочубей выражал уверенность, что «в настоящем положении дел французское правительство не оставит... покуситься действовать над расположением умов в приграничных польских губерниях распространением неблагоприятных нам слухов, разнесением
215 лазутчиков и всеми способами обольщения и ложных надежд». Посему военным губернаторам предписывалось «всеми способами городской и земской полиции» установить надзор за подозрительными иностранцами. Соответствующие предписания были отправлены и всем гражданским губернаторам, находившимся под властью Римского- Корсакова и Голенищева- Кутузова. Министр внутренних дел особо подчеркивал, что вопрос взят на контроль императором: «В случае, есгьди бы кто из емисаров был открыт... государь император предоставил попечению вашему (то есть, военных губернаторов. — Ф. С.) не только схватить и задержать такого, но и прислать сюда» со всеми его бумагами и другими обличительными документами.
Для выполнения этой задачи специальным отношением виленскому почт-директору А. С. Лавинскому (а, очевидно, и его киевскому коллеге) было предписано, чтобы сообщаемы были ему, господину военному губернатору, все сведения, какие по обыкновенному наблюдению над перепискою (курсив наш. — Ф. С.) в литовском почтамте открыться могут». Данные перлюстрации в очередной раз были востребованы для осуществления политического контроля. Таким образом, в течение октября 1806 года в действие была приведена машина политического контроля, деталями механизма которой являлись, как видим, не столько высшие полицейские структуры империи, сколько местные начальники.
Кампания возымела действие. По существовавшей тогда делопроизводственной традиции, губернаторы обязательно должны были уведомить В. П. Кочубея о получении его отношений и о мерах, принятых во исполнение указаний министра. В большинстве ответных отношений гражданских губернаторов содержатся лишь уверения в служебном рвении и описание абсолютной тишины и спокойствия, царящих во вверенных их попечению губерниях. Это — малоинтересные отписки объемом не более двух рукописных страниц. Такой отпиской ограничился даже киевский военный губернатор Голенищев-Кутузов. Но нашлись среди гражданских губернаторов и исполнители, отнесшиеся со всей возможной серьезностью к предостережения м из Петербурга. Они направляли на имя министра внутренних дел настоящие сводки о настроениях в губерниях. Особо проявил себя могилевский гражданский губернатор Бакунин.
9 ноября 1806 года он направил в Петербург довольно подробную сводку, где, в числе прочего отмечал: «О разбитии прусских войск объявлено через польские варшавские газеты. Такое известие сделало некоторое влияние», но «из природных здешних обывателей склонных к каким-нибудь мечтаниям... мало». При сборе информации Бакунин пользовался какой-то «приобретенной за пять лет пребывания в должности здешнего губернатора» собственной агентурой, о которой он писал не без некоторой гордости. Частью этой агентуры были купцы-евреи. Они располагали обширными торговыми связями в Лейпциге, Берлине и Кенигсберге. Через своих приказчиков в Германии эти коммерсанты снабжали Бакунина необходимой ему информацией из-за границы, в частйости и о положении дел на театре военных действий. Правда, нужно отметить, что и сами евреи были для правительства головной болью: серьезно опасались, что они могут перейти на сторону французов, ожидая от Наполеона улучшения своего социального положения. Поэтому в своих сводках могилевский губернатор особо отмечал, что «сколько заметить можно, все зажиточные евреи привержены к России и весьма недовольны всем, случившимся в Пруссии».
