Тайны белого движения. Победы и поражения 1918-1922 годы - Гончаренко О.Г.
ISBN 5-9533-040 1-3
Скачать (прямая ссылка):
Положение на смог спасти принявший командование и почти тотчас же раненный генерал Науменко. Связь между отходящими частями и командованием порвалась. На северном направлении на марковцев наседали части Федько.
На марковцев была возложена задача — прикрывать отход корниловцев и разрушить обе мостовые переправы, возведенные с такими стараниями и трудом. «Марковцымогли считать себя победителями, блестяще выполнив эту чрезвычайно сложную операцию. Но все знали, что наш успех частичный, и что, увы, мы побеждены. Об этом свидетельствовали и победные крики красных на правом берегу Днепра, как могильный звон раздававшиеся в наших ушах... Как участник этой небывалой по количеству положенных на нее трудов операции, как офицер Генерального штаба, могу засвидетельствовать, что в такой бессмысленной, лишенной всякой идеи операции мне еще никогда не приходилось участвовать»35.
Русская Армия откатывалась к переправам. Перемешавшись, отходили конные и пехотные части, катились броневики, отбиваясь огнем от наседавшей красной конницы. Горели подбитые английские танки. Картина, представшая глазам командующего 2-й армией генерала Драценко, потрясла командующего корпусом. Он отдал приказ об отходе всех частей на левый берег Днепра. Врангель, получивший известие о провале Заднепровской операции, приказал генералу Витковскому атаковать Каховский плацдарм. Атака Витковского захлебнулась, большая часть его отряда танков была подбита и застряла в заграждениях. Не помогло Витковскому и использование авиации Ткачева. «Данные воздушной разведки об очищении каховского плацдарма оказались ошибочными», — вынужденно констатировал Врангель, сразу же обвинив генерала Драценко в неумелом командовании 2-й армией. «Последний с исключительным гражданским мужеством и подкупающей честностью сам признал это, прося освободить его от должности командующего армией. Заместителем ему я наметил генерала Абрамова, приказав, впредь до его прибытия, в командование вступить командиру 3-го корпуса генералу Скалону» 36. В отступлении за Днепр был смертельно ранен и поручик Кирасирского Его Величества полка Юрий Леонидович Собинов, сын известного русского певца Леонида Собинова. Уже раненного его втащила в санитарную повозку сестра милосердия княжна Зоя Оболен-
екая, получившая сабельный удар догнавшим повозку большевистским кавалеристом... Другая сестра милосердия, Клавдия Ивановна Оганец-Ободовская, была зарублена подскакавшими красными кавалеристами прямо на поле, где она подбирала брошенные пики для того, чтобы захватить их для плохо вооруженных кирасир.
Чтобы не позволить Врангелю снять с фронта подразделения Донского корпуса для усиления сил Витковского или в помощь отходящим за Днепр марковцам и корниловцам, Фрунзе направил в рейд по тылам Русской Армии 5-ю кавалерийскую дивизию. Она прошлась от Бердянска до Б. Ток-мака, напав на гарнизон в селе Астраханка, взорвала около десятка вагонов на станции Б. Токмак и атаковала поезд Донского атамана Богаевского: «Он едва был не захвачен в плен и вынужден был бежать со своим адъютантом»37. На рассвете, преследуемая белой авиацией, 5-я кавалерийская дивизия красных поспешно отошла к своим.
12 (28 сентября) октября 1920 года Польша, на которую Врангель возлагал определенные надежды в отношении создания III Русской армии, под нажимом стран Антанты, как это стало ясно из комментария польского военного представителя на Юге России князя B.C. Любомирского, заключила мир с большевиками. Списочная численность Красной армии на тот момент составила 5 миллионов человек. Высвободившуюся на Юго-Западном фронте 1-ю Конную армию переправляли на Южный.
На совещании в штабе Главнокомандующего Русской Армией Врангель предложил перейти к обороне, оставаясь в Северной Таврии, против чего высказался генерал-лейтенант Павел Николаевич Шатилов. Главнокомандующий поинтересовался у генерала Фостикова относительно его боевого опыта на Кубани. Фостиков спросил Врангеля, получал ли тот его донесения о положении дел на Кубани, на что Врангель признал, что, несмотря на полученную информацию, под влиянием ложного впечатления о положении дел на Таманском полуострове десант был высажен именно там. Генерал Шатилов заметил, что теперь кубанские верхи убе-
дились в невозможности собственными силами изменить положение на Кубани, что обидело Фостикова, ответившего Шатилову, что не стоило жертвовать тысячами верных бойцов на Кубани, чтобы доказать и так всем очевидное бессилие кубанских верхов, отсиживающихся в Крыму. «Этот мой ответ был началом неприязненного ко мне отношения генерала Шатилова»38, — признавался позже кубанский генерал. Репутация генерала Шатилова у кубанцев и донцов, в особенности у тех из их начальников, кто лично привык водить людей за собой в бой, была неважная. Шатилов считался политиканом, сумевшим нажить политический капитал в постоянной интриге между Главнокомандующими белыми силами и краевыми военачальниками и руководителями. «Генерала Шатилова, — вспоминал Фостиков, — храбрым воином я не считаю (как о нем говорят), так как имел много случаев лично убедиться в его «храбрости». Его отсутствие среди командования при станице Великокняжеской, когда он вместо того, чтобы повести атаку, сам вернулся в имение Пишванова (где не падали артиллерийские снаряды противника), а мне приказал занять станицу, что и было проведено с большими потерями. Его полная растерянность при первой попытке взять Царицын, где по его вине и отсутствию самообладания мы понесли большие потери и совершенно не имели успеха. Его ретировка с берега у Адлера, куда он пришел на миноносце, из-за нарастающей волны...»39. Возможно, в качестве начальника штаба Врангеля Шатилов и был на своем месте, однако в личной храбрости ему, увы, отказывали и другие современники. За успешно произведенную эвакуацию войск и беженцев в ноябре 1920 года Врангель пожаловал своего верного начальника штаба чином генерала от кавалерии.
