История Ливии. XX век - Егорин А.З.
ISBN 5-89282-122-6
Скачать (прямая ссылка):
"Племенная" оппозиция таким образом была уничтожена, другой организованной оппозиции внутри страны уже не было, а внешняя, находившаяся за рубежом, хотя и беспокоила, но не представляла реальной угрозы: после объявления всеобщей амнистии в марте 1988 г. она практически распалась.
Верхушечные, надстроечные, оторванные от действительности мотивы борьбы за власть не находили поддержки масс, но и не вызвали сомнений относительно намерений ее участников.
Падение цен на нефть дало импульс более серьезным про-
16-666
485
цессам базисного характера, что не замедлило сказаться на всем характере эволюции новой социальной интеграции, так ярко проявившийся в развитии капитализма в Ливии после 1969 г. Несмотря на имевшиеся достижения, экономика Ливии оказалась в тупиковом положении буквально через пять лет после "нефтяного бума". В условиях сокращения валютных поступлений и импорта, когда основной упор был сделан на внутренние силы, государственный сектор, монопольно владевший средствами производства и распределения, воочию продемонстрировал свои ограниченные потенции. На примере Ливии, осуществившей в 1981-1987 гг. радикальными средствами монополизацию государственного сектора в ущерб всем остальным, была доказана невозможность эффективного строительства не только социализма каддафиевского, но и капитализма периферийного, даже такого, как ливийский.
В добавление к этому так и не был создан демократический механизм управления страной, в результате чего всевластие Каддафи с годами стало неоспоримым. О ротации, сменяемости, отчетности, контроле масс за деятельностью руководителя много говорилось, но на практике ничего не делалось.
Конечно, этому способствовали специфические условия ливийского общества, по существу застывшего в кланово-племен-ной структуре, культовых аномалиях, и вождизм в условиях отсутствия глубоких демократических традиций и замкнутого образа жизни местного населения. Каддафи исключительно умело использовал эту ливийскую специфику, а его политическая демагогия превратилась в одно из крайних проявлений авторитаризма, фактически подорвавшего в народных массах веру в возможность построения справедливого социалистического общества.
Достигнув апогея власти, Каддафи начал трансформировать свой "субъективный социализм" сначала в сторону радикального обобществления средств производства с перспективой "антикапиталистического" развития, как это наблюдалось в годы "нефтяного бума", затем вспять — в концепцию многоукладное™, восстановившую капиталистическую собственность в условиях тупиковой ситуации, сложившейся после "нефтяного бума" к 1987 г.
Такая амплитуда идейных колебаний была связана с тем, что "ливийское государство выступало как капиталистическое в рамках международного разделения труда, но как некапиталистическое с точки зрения социально-экономического развития", как подметил Дж.Бирман [8]. Она свидетельствует, на
486
наш взгляд, не столько о понимании ливийским руководством разрыва между теорией и практикой, сколько о его повышенном внимании к складывавшейся в стране политической и социально-экономической конъюнктуре, которую оно весьма оперативно и прагматично учитывало. Это дает основание ожидать еще более радикальной трансформации каддафиевской теории "естественного социализма" теперь уже в пользу отрицаемого им капиталистического пути развития, с которого ливийское руководство сходило больше в теории, чем на практике, заботясь о главном — о сохранении своей власти.
К началу 90-х годов революционное руководство добилось своих первоочередных целей: было ликвидировано засилье феодалов, финансистов, иностранного капитала, сломаны во многом социальные стены, создана модель общества, опирающегося на государственный капитализм, на привилегированные группы — бюрократию, офицерство, ревкомы, знать лояльных племен. Но дело в том, что "самостоятельность и самодеятельность" масс так и остались иллюзорными надеждами на "новое отношение к труду". После свержения монархии был проведен целый ряд "революций сверху", но даже радикальные мероприятия не препятствовали обогащению отдельных личностей и целых социальных групп, то есть они, эти "революции", не прервали развитие капитализма в стране, а, значит, и не способствовали развитию Ливии в каком-то "третьем" направлении, отличном от капиталистического или социалистического.
С принятием в 1987 г. решения о восстановлении частного сектора лидеры СНЛАД несколько изменили стратегию внутреннего развития: они окончательно пресекли развитие капитализма на неоколониалистской основе и развили его на национальной основе с помощью государства.
Ливийское руководство, маневрируя, продолжало искать для страны "свой" путь движения вперед. Джамахирийская система прямой демократии, как форма власти, явно не соответствовала содержанию многих процессов, происходивших в Ливии с марта 1987 г., что поставило революционное руководство перед объективной необходимостью принять новые принципиальные решения для корректировки пути развития страны.
В тесной связи с внутренними процессами проводилась и внешняя политика. Она была антиимпериалистической, поскольку защищала общие интересы всех слоев национальной буржуазии, в большей или меньшей степени зависевших от иностранного капитала и стремившихся ослабить эту зависи-
