Уголовная Россия - Чалидзе В.
Скачать (прямая ссылка):
Занятия промыслом часто связаны с необходимостью продавать выработанные изделия. Бывают случаи, когда суд в квалификации деяния обращает больше внимания на факт продажи, чем на факт занятия промыслом и осуждает такого частного предпринимателя по статье о спекуляции. Например, некто покупал поросят, откармливал их и потом продавал, разумеется, по более высокой цене, чем купил. Хотя он вкладывал в это свой труд и капитал (расходы на корм), он был осужден за спекуля-
252
цикг и .
Юридическая практика в СССР не считает промыслом случаи, когда скупленный товар подвергается некоторым, с точки зрения суда несущественным изменениям и затем продается, — такие действия квалифицируются как спекуляция. Согласно комментатору14, "например, известны случаи, когда спекулянты скупали тюль, а затем разрезали его на занавески, которые продавали по повышенным ценам". Хотя изготовление занавесок, несомненно, составляет промысел, причем советская юридическая практика знает случаи осуждения за этот промысел, как за занятие запрещенным промыслом68, и хотя очевидно, что тюлевые занавески изготовляются именно
из тюля, в частности посредством разрезания этого тюля на необходимые для занавесок куски, комментатор, следуя, по-видимому, судебной практике, считает покупку тюля с последующей продажей тюлевых занавесок спекуляцией, а не промыслом; трудно сказать, чем объясняется в данном случае склонность такой необычной квалификации — возможно, впрочем, тем, что за спекуляцию предусмотрено наказание более жестокое, чем за занятие незаконным промыслом без отягчающих обстоятельств .
В советской Конституции специально отмечается, что "наряду с социалистической системой хозяйства, являющейся господствующей формой хозяйства в СССР, допускается законом мелкое частное хозяйство единоличных крестьян и кустарей, основанное на личном труде и исключающее эксплуатацию чужого труда". Казалось бы, эта статья Конституции, а также законодательная гарантия права выбора рода занятий368 обеспечивают гражданам СССР право в широких пределах осуществлять частную инициативу в области кустарных промыслов; предусмотренные же Уголовным кодексом наказания за занятие запрещенным промыслом разумно толковать лишь как правомерное ограничение гарантированных свобод в случаях, когда осуществление этих свобод наносит ущерб общественной безопасности или правам других
лиц. Весьма характерно, что перечень запрещенных промыслов дан не законодателем, а правительственной администрацией, и этот перечень, как было уже рассказано, весьма обширен и ограничивает свободу кустарного промысла отнюдь не только теми случаями, когда промысел может создать угрозу общественной безопасности (как, например, производство взрывчатых веществ) или правам других лиц.
С точки зрения общих правовых принципов разумно полагать, что коль скоро уголовное наказание может быть налагаемо лишь в соответствии с законом, то законодатель не вправе делегировать своих функций творца уголовно -правовых норм и не вправе предусматривать уголовное наказание за нарушение каких-либо правил или запретов, изданных не самим законодателем. Было бы разумно в области правотворчества придерживаться именно такой точки зрения, хотя я понимаю, что это может быть сопряжено с некоторыми практическими неудобствами. В советском уголовном праве такое делегирование законодательных функций не законодательному органу весьма распространено, и во многих случаях такая метода удобна также и с пропагандистской точки зрения. Например, в данном случае любой читатель Уголовного кодекса скорее всего под запрещенным промыслом будет разуметь промысел, относительно которого есть достаточно разумные основания для запрещения, например, промысел, связанный с угрозой безопасности населения. Отдельным же постановлением можно детализировать понятие запрещенного промысла, и вот оказывается, что клейка конвертов или покупка старой мебели с тем, чтоб отреставрировать ее и продать дороже, — являются запрещенными промыслами.
Советские юристы, обосновывая столь обширные ограничения свободы кустарных промыслов, высказывают соображения как экономического характера, так и идеологического. Проф. A.A. Пиотковский отмечал в 50-х годах, что объектом преступления в данном случае являют-
254
си интересы социалистического хозяйства. И далее: "Занятие запрещенным промыслом тормозит развитие соответствующих отраслей государственной промышленности и промысловой кооперации..." Как можно понять, в данном случае имеется в виду опасение, что кустари могут серьезно конкурировать с государственной промышленностью и кооперативным хозяйством. Этот вопрос нуждается в серьезном экономическом исследовании, я не ж сперт в этой области, однако замечу здесь, что согласно традиционному взгляду в большинстве случаев крупные предприятия, в которых налажен массовый выпуск продукции, являются обычно более конкурентно-способными в сравнении с мелким кустарным хозяйством. Согласно советским же представлениям в области полити- * ческой экономии, именно это обстоятельство играло роль в процессе монополизации в области промышленного производства в "капиталистических странах". Возможно, впрочем, что механизм развития социалистической экономики принципиально иной, и на практике оказалось, что кустарь-одиночка действительно грозный конкурент социалистической промышленности. Однако я думаю, что в том, что касается производства каких-либо изделий, которые кустари выпускают обычно поштучно, а социалистическая промышленность могла бы наладить их массовый выпуск, в этом кустарь обычно не является серьезным конкурентом социалистической промышленности, разве лишь тогда, когда социалистическая промышленность выпускает уж очень скверные изделия. Как правило, кустарь очень чуток к рыночной конъюнктуре и не станет заниматься изготовлением вещей, которые можно с легкостью купить в магазине. Обычно кустарям выгодно производить те изделия, которых в магазине купить нельзя либо потому,что промышленность не выпускает их в достатке, либо потому,что местные торговые организации не озаботились вовремя пополнением своего ассортимента. Вот один из многих примеров ситуации, когда кустари оказались более радивыми в удовлетворении спроса покупателей, нежели государственные тор-
