Уголовная Россия - Чалидзе В.
Скачать (прямая ссылка):
Примерами воровского патриотизма изобилуют «Записки следователя» Льва Шейнина. Многие такие примеры малоправдоподобны. В одном случае, например, описывается, как воры помогали следователю найти часы, украденные кем-то у дружественного России французского политика. В рассказе этом воры на комсомольский манер рассуждают о чести города; из слов старика-скупщика, впрочем, можно понять действительные мотивы активности этих воров в помощи следствию: «Житья вам не будет, ежели этот брегет не отыщется, потому что вопрос политический".
75
отдельными от общества в смысле социальных с ним связей. Без этой околоворовской прослойки, без этих доверенных лиц воры не могли бы участвовать в имущественном обмене с обществом, должны были бы, образно выражаясь, вести натуральное воровское хозяйство — красть каждый раз то, что нужно для удовлетворения возникших потребностей: пищу, когда хочется есть, одежду, когда надо одеться, или уж воровать только деньги. Благодаря околоворовской прослойке, воры могут сбывать добычу своего промысла, обменивать на деньги такие украденные вещи, которые им совсем не нужны. Эта обширная прослойка скупщиков краденого состоит из лиц особо доверенных, знающих, что их ждет расправа за измену доверия. В то же время они презираемы ворами, чей кодекс чести настолько чужд стяжательству, накопительству, что они даже не торгуются с этими скупщиками и, отдавая им за бесценок предметы своей покражи, берут то, что им дают.*
Скупщики в этических представлениях вора занимают, в известной мере, промежуточное положение между фрайером и вором. Они пользуются известным доверием вора, защитой воров, и их вор может считать партнерами в обязательственных отношениях, не нарушая- принципа отдельности от общества.
К околоворовской прослойке относятся также пристанодержатели, обеспечивающие воров удобно расположенной и не известной властям квартирой для сборищ, и наводчики, помогающие успеху воров в их промысле
* На этом рынке, конечно, существуют свои законы ценообразования. Скупщики из соображений безопасности обычно перепродают собранные предметы покражи другим скупщикам, которые осторожно ищут покупателей. Сбыт — рискован и, конечно, требует хорошей оплаты, поэтому сам вор получает совсем немного. Конечно, скупщик, заподозренный ворами в систематической чрезмерной эксплуатации их доверия, рискует подвергнуться недружелюбным актам со стороны своих клиентов.
76
посредством доставления им сообщений о том, где и когда удобнее совершить покражу.
Помимо этой околоворовской публики, чей вспомогательный промысел противозаконен, воры могут как-то особенно доверчиво относиться к некоторым фрайерам, не занимающимся преступной деятельностью: таким, которые имели случай оказать вору существенную помощь в трудную минуту, либо таким, которые своим поведением выделяются из фрайерской толпы, являя симпатичный вору пример твердости, свободы духа и отваги. Известно даже, что некоторые политзаключенные пользовались доверием и почтением воров в лагерях, при том, что к основной массе политзаключенных отношение воров было презрительное и издевательское. Такие случаи почтительного отношения вора к фрайеру редки и в лагере, и на воле, ибо даже если фрайер и обладает качествами, любезными воровскому взгляду, то далеко не всегда ему случается проявить такие качества понятным вору способом. Не следует забывать, что большинство рыцарей воровского мира лишены особенной утонченности манер, им более понятна грубоватость в общении, поэтому с человеком интеллигентным даже в совместном заточении вор редко сможет найти общий язык, разве что на него найдет настроение особо сентиментальное, и ему захочется потешить себя красочной и драматической исповедью.
Отмечу, что особенное отношение может быть у воров к лицам совсем неимущим, совсем зависимым — во всяком случае, слышно было иногда о снисходительности норов к солдатам, а по сообщениям М. Хейвурда» незадолго до нападения Германии на СССР воровской съезд принял решение «не трогать» военных — сомнительно, чтобы патриотизмом объяснялось такое решение — либо снисходительность, либо страх перед возможно более
суровым преследованием, наверное, был причиной этому
решению.
77
Заповедь отдельности вора от общества в сильной степени требует отсутствия у вора каких-либо ограничивающих свободу привязанностей к тем, кто не порвал социальных связей с обществом; в числе прочих требуется обычно отсутствие и семейных привязанностей. Жена вора — шалава — вполне предана вору и почти не имеет социальных связей с обществом. Она, точнее говоря, не его жена, а жена воровская, и если вор попадает в заключение, она, как правило, переходит в пользование другого вора, что не мешает ей, конечно, проявлять заботу о прежнем друге — это, однако, не означает, что воровская этика пренебрегает принципом единобрачия (на время). Шалава — не проститутка, однако по указанию своего повелителя может удовлетворять и других лиц. Есть при ворах еще и проститутки, однако на них, в принципе, не распространяются обычные для воров и шалав ограничения в области социальных связей с обществом, и проститутка вправе прекратить свой промысел и вернуться к законопослушной гражданской жизни или совмещать такую жизнь со своим промыслом.
