Происхождение и преобразование домашних животных - Боголюбский С.Н.
Скачать (прямая ссылка):
Иностранцевым, в известной ладожской неолитической стоянке, были обнаружены кости лошади. Они были «ровные», со средне-сложной складчатостью эмали коренных зубов. Кости конечностей— довольно тонкие. В. И. Громова отнесла их к субфсссильным. По поводу этих костей Громова писала, что они предполагают существование дикой лошади в лесах Приладожья приблизительно за 2—1 тысячу лет до н. э. Этим фактом как бы подтверждается утверждение Ветулани (1933) о существовании в доисторические и исторические времена в лесах Польши лесной разновидности тарпана.
К наиболее южным евразийским остаткам диких лошадей относятся кости из палеолитических пещер Палестины за время от Ашеля до мезолита, т. е. почти за весь палеолит. Согласно описанию Бента (1937), метаподии у этих лошадей были более тонкие, чем у восточноевропейских, но шире, чем у полуослов и ослов. Судить по цифровым материалам автора о типе лошади невозможно.
В Азербайджане, вблизи Марага, тоже были найдены остатки лошади. Ее плюсневая кость, по-видимому, сходна с палестинской лошадью. Она напоминает такие же кости солютрейских лошадей и шире, чем у восточноевропейских. Относят эти остатки к позднему плейстоцену. Кости такой же мелкой, сравнительно широконо-гой лошади найдены в Грузии под Кутаиси. Кости лошади найдены были и в Средней Азии, в известной пещере Тешик-Таш, вместе с остатками культур мустьерской эпохи и неандертальского человека.
В. И. Громова сближает эту лошадь с описанными ею остатками лошади из-под Самарканда, названной ею Е. caballus valeriani.
Кабаллоидные лошади, как видим по их скелетам и дошедшим до нас изображениям, разнообразны по размерам, общему телосложению, строению черепа и зубов.
Исследователи биологических свойств лошадей (Юарт, Анто-ниус, Хильцгеймер, Громова и др.) стремились по характерным признакам узнать, к каким географическим ландшафтам были приспособлены разные типы диких лошадей. Наиболее полно этот вопрос разработан В. И. Громовой (1949). Мы почти не будем касаться древнейших форм, не относящихся к подроду Equus, а рассмотрим только варианты (подвиды) Equus caballus. По мнению В. И. Громовой в Евразии, начиная уже с раннего плейстоцена, шла эволюция этого огромного вида.
В Евразии предшественниками Е. Е. caballus были Е. stenonis, уже утерявшие боковые пальцы, но сохранившие признаки своих предков — нижнеплиоценовых лошадей типа Pliohyppus. Для Е. stenonis major Boule характерны такие признаки, как длинная лицевая и короткая мозговая часть черепа, с узким вздутым лбом, с сильным изломом сси черепа. Слуховой канал загнут кверху, носовая вырезка длинная. Нижние третьи резцы имели недоразвитые
31*
483 чашечки. Коренные зубы относительно мелкие и имеют отличия в складках эмали. В строении конечностей сохранились следы трех-палости, в виде особых выступов гребня нижнего валика пястных костей и больших надсуставных бугров. У стеноновой лошади еще нет кабаллоидных признаков и она может считаться родоначальником всех подродов Equus. Переходной же формой, правда, основываясь лишь на строении зубов, к подроду Equus В. И. Громова относит Е. valeriani. У нее складчатость эмали значительная.
У представителей подрода истинных лошадей (Equus Equus) скелет конечностей утратил следы трехпалой стадии и выражена «высшая» степень приспособления к однопалому способу хождения.
Кроме лошади Пржевальского, в этот подрод вошли все вышеперечисленные формы: 1) раннего плейстоцена Е. Е. cab. mosbache-nsis Reich.; 2) среднего плейстоцена — Е. Е. cab. steinheimensis Reich., Е. Е. cab. taubachensis Freund, Е. Е. cab. 111 iss і М. Pavl. 3) позднего плейстоцена — Е. Е. cab. germanicus Nehr., Е. Е. cab. minor Woldr., Е. Е. cab. Iatipes (var. nova); 4) к голоцену относят лишь две формы Е. Е. cab. из окрестности Ладожского озера, и, наконец, тарпана — Е. Е. cab. gmelini Ant.
За исключением наиболее поздних, двух последних подвидов, все прочие относятся к среднему и верхнему палеолиту: эпохи Солютрэ, магдален (мадлен), азиль.
Какие подвиды и вариететы лошадей палеолита дожили в Евразии до мезолита и неолита •— пока точно неизвестно, но все больше накапливается фактов о существовании между ними непрерывной связи. Об этом, кроме «ладожской» лошади, говорят описанные И. Пидопличко (1938) кости из Черниговской области, из Погоре-ловки. Поэтому приходится останавливаться на «тарпане», дожившем до второй половины XIX в. О нем писали статьи Гмелин, Ану-чин, Кеппен, Антониус, Хильцгеймер, Ветулани, Браунер, Громова, Гептнер и др. Но тарпаны не были изучены, пока они еще существовали в степях Восточной Европы. Известны лишь два рисунка: первый приведен Хильцгеймером (1926) по старинной гравюре Гмелина, а другой В. Г. Гептнера (1955) по стенной живописи Софийского собора в Киеве (рис. 254).
Кроме изображения «тарпана», описанного В. Г. Гептнером с древней фрески Софийского собора, нами исследована и другая фреска из того же собора. На ней изображена дикая лошадь, преследуемая двумя всадниками на разномастных лошадях. Весь облик дикой лошади полностью напоминает тарпана с изображения Гмелина: сильно волосистый короткий хвост, приподнятая короткая грива и мышастая масть. Имея в виду, что на стене противоположного левого притвора собора изображен полуосел, онагр или кулан; у нас не осталось сомнений, что дикая лошадь на обеих фресках в правом притворе —¦ тарпан, сильно отличающийся от одичавших лошадей Америки — мустангов. Поэтому, если в этих тарпанах была кровь домашних лошадей, то она не уничтожила признаков дикой лошади.
