Новгородские посадки - Янин В.Л.
ISBN 5-94457-106
Скачать (прямая ссылка):
об искомой дате может и должен стать предметом специального исследования.
Во всяком случае изложенные наблюдения позволяют говорить о том, что к началу XV в. структура торгового суда, внешне оставаясь неизменной, пережила глубокое качественное преобразование. Торговый суд, бывший некогда органом защиты интересов купечества, неподконтрольным боярству органом, декларировавшим свою независимость от боярства, теперь превращается в орган боярского управления, в котором первое место занимает боярин-тысяцкий, а купеческим старостам отводятся второстепенные роли. В этой связи можно было бы привести длинный список международных актов Новгорода, обсуждающих и решающих торговые дела, в которых купеческие старосты даже не упомянуты, а представительство от купцов осуществляется владыкой, посадником и тысяцким.
Весьма интересно, что имена купеческих старост отсутствуют, как правило, в документах последней четверти XIV и первой четверти XV в., тогда как в последующий период они называются в актах неизменно. Они исчезают тогда, когда в торговом представительстве выходит на первое место боярин-тысяцкий, и вновь появляются, когда боярское управление приобретает в своем развитии законченные формы. После реформы 1423 г., окончательно укрепившей всю систему боярской власти, вопрос о взаимоотношениях с купечеством не мог иметь прежней остроты, и участие купеческих представителей в осуществлении боярской политики могло быть только желательным для бояр, коль скоро деятельность купеческих старост находилась под контролем боярина-тысяцкого.
Здесь нет смысла подробно анализировать взаимоотношения боярства и церкви, хотя вопрос о роли архиепископа в общей системе организации республиканской власти принадлежит к числу кардинальнейших проблем истории новгородской государственности. Любая попытка подойти к этой теме в конечном счете приведет к исследованию, имеющему специальный характер и затрагивающему иной круг вопросов, нежели поставленные в настоящей работе. Однако не подлежит какому-либо сомнению экономическое и политическое родство владычного управления с органами боярской олигархии. Боярство и церковь, представляя крупнейшее землевладение Новгорода, занимали место на самом верху феодальной иерархической лестницы. Принципиальная схема размежевания сфер государственного управления между боярством и церковью сложилась уже к XIII в. Подбор кандидатов на новгородскую кафедру осуществлялся стоявшим у власти боярством. На протяжении всей истории независимого Новгорода ни разу не отмечены какие-либо расхождения между политикой архиепископа и стоящего у власти боярства.
В исторической литературе некоторую популярность приобрела концепция Б. А. Рыбакова, согласно которой один из новгородских архиепископов
XIV в. — Василий Калика (1331—1353 гг.) — был ставленником ремесленной части населения Новгорода и проводил политику, отличную от бояр-
ской 100. Однако выводы исследователя не аргументированы с должной тщательностью и нуждаются в пересмотре. Аргументация Б. А. Рыбакова основывается на следующих положениях. 1. Василий Калика до избрания на владычную кафедру был священником в церкви св. св. Козмы и Демьяна на Холопьей улице. Между тем Козмодемьянские церкви обычно связаны с патронатом ремесленной корпорации кузнецов. Известная хутынская икона «Видение пономаря Тарасия» позволяет локализовать изображенную на ней кузницу как раз в районе Козмодемьянской церкви на Холопьей улице. 2. В 1342 г. во время столкновения Онцифора Лукича с посадником Федором Даниловичем архиепископ встал на сторону Онцифора, но этот последний был также поддержан и чернью. 3. В своей внешней политике Василий выступал против союза с Литвой и придерживался московской ориентации, между тем «именно в это время оформилось тяготение черных людей Новгорода, Торжка, Брянска, Костромы, Нижнего Новгорода к сильной власти московского князя, в котором они хотели видеть защитника от боярского насилия». 4. Литературное наследие Василия рисует его «как человека, не считавшегося с официальной церковностью и открыто заявлявшего о своих полуеретических взглядах, близких к народной идеологии». Рассмотрим эти аргументы.
Называя церковь св. св. Козмы и Демьяна на Холопьей улице центром ремесленной корпорации кузнецов, Б. А. Рыбаков основывался на сопоставлении хутынской иконы с планом Новгорода, «составленном на основании писцовых книг» 101. Не совсем ясно, какой план имеется в виду, поскольку ссылка дается на план в книге И. И. Красова, а на этом плане воспроизведена новейшая топография Новгорода 1850 г. Попытаемся, однако, произвести это сопоставление заново. Для предложенной Б. А. Рыбаковым локализации кузницы хутынской иконы «ориентирующими топографическими признаками являются Волхов, башни городского вала, церкви апостола Иакова, Флора и Лавра и Сорока мучеников. Изображение кузницы локализуется в конце Кузьмодемьянской улицы близ того места, где в нее входит Холопья улица»102. Последнее указание позволяет утверждать, что при сопоставлении данных Б. А. Рыбаков пользовался планом П. Л. Гусева, приложенным к его статье о хутынской иконе 103, поскольку лишь на этом плане Холопья улица соприкасается с Козмодемьянской. Безотносительно к каким-либо графическим планам место обеих Козмодемьянских церквей — на Холопьей и на Козмодемьянской улицах — находится внутри треу-
