Россия 20 век. Документы - Яковлев А.Н.
ISBN 5-89511-005-3
Скачать (прямая ссылка):
Куусинен. Товарищи! Из сообщения тов. Суслове мы узнсли, что члены антипартийной группы на заседании Президиума ЦК выступили и с таким обвинением, что Первый секретарь ЦК тов. Хрущев якобы подменяет диктатуру пролетариата диктатурой партии, значит, мол, извращает диктатуру пролетариата.
Возможно, что этот лозунг — лозунг тяжелой демагогии — был придуман ими для дальнейшего этапа внутрипартийной борьбы как главное обобщение их политической атаки против тов. Хрущева. Однако здесь, на Пленуме, они предпочли спрятать этот лозунг. Почему? Я не знаю почему, может быть, потому, что кто-либо из них вспомнил, с каким презрением Ленин в свое время характеризовал всякие попытки противопоставлять друг другу диктатуру классе и диктатуру партии.
«Какой это старый, давно знакомый хлам!» — писал Ленин в книге «Детская болезнь «левизны» в коммунизме». «Одна уже постановка вопроса: «диктатура партии или диктатура класса?» свидетельствует о самой невероятной безысходной путанице. Люди тщатся придумать нечто совсем особенное и в своем усердии мудрствования становятся смешными».
Возможно, что участники антипартийной группы боялись оказаться здесь смешными, но возможно и другое. Может быть, они почуяли, что вступить на Пленуме в дискуссию о характере диктатуры пролетариата в нашей стране для них рискованно. Почему? Потому что они сами — тт. Маленков, Каганович и Молотов — в свое время весьма усердно творили такую расправу над многими честными коммунистами, что это как раз явилось на деле извращением диктатуры пролетариата.
Голоса. Правильно.
Куусинен. Мы, многие из членов ЦК, этого раньше не знали. Мы думали, что виновным в произвольных расправах был из членов партруководства лишь Сталин (и, конечно, вместе с ним Ежов и Берия). Мы считали, что все другие члены Политбюро под давлением Сталина вынуждены были отказаться от сопротивления произволу и мало кто из них хотя бы знал о причинах арестов и расстрелов. Но теперь на Пленуме ЦК стали известны факты, которые доказывают, что тт. Маленков, Каганович и Молотов даже без давления со стороны Сталина чинили расправу над многими преданными работниками, прямо поощряли истязания и пытки несправедливо арестованных коммунистов с целью получения от них фальшивых признаний. Документальные факты, которые здесь приводили тт. Жуков и Аристов, неопровержимы. Их не мог опровергнуть ни Маленков, ни Каганович, ни Молотов. Однако ни один из них здесь не счел нужным признать, что его личное участие в расправах содержало что-нибудь заслуживающее осуждения. Нет, вовсе нет. Тов. Молотов, судя по всему, и сегодня считает, — как он хладнокровно заявил в комиссии, где участвовал тов. Аристов, — что его недопустимое и сугубо несправедливое поведение в этих делах было «политически целесообразно»... Ведь он так говорил?
Аристов. Да.
Куусинен. Ну, товарищи члены Центрального Комитета, разве можно оставить это без решительного осуждения?
Голос. Правильно.
Куусинен. Без такого осуждения со стороны Центрального Комитета партии мы, пропагандисты-международники, не могли бы правильно объяснить рабочим других стран характер диктатуры пролетариата, существующей в нашей стране. Мы всегда разъясняли, что диктатура пролетариата, по учению Маркса и Ленина, — это суровая власть, направленная на подавление сопротивления эксплуататоров, но что она не направлена на подавление демократических прав трудящихся. Мы всегда разъясняли, что диктатура пролетариата — справедливая власть, а не произвол насилия, — справедливая потому, что руководство при этой власти осуществляет самая справедливая партия в мире — Коммунистическая партия. Мы всегда с гордостью указывали — и будем впредь указывать — на пример советского рабочего класса и большевистской партии в деле вделе осуществления диктатуры пролетариата.
После XX съезда нашей партии, ссылаясь на выступление тов. Хрущева, осудившего культ личности, и заявление Президиума Центрального Комитета, мы откровенно признали: да, вследствие некоторых грубых ошибок Сталина у нас
временно получилось частичное отклонение от такого режима, который, согласно учению Ленина, должен осуществляться при диктатуре пролетариата. И нас поняли и иностранные товарищи. Но представьте себе, товарищи, если после этого Пленума ЦК некоторые советские и иностранные товарищи будут нас спрашивать: разве вы, члены Пленума, осуждаете только ошибки Сталина, который умер? Разве вы терпите в рядах Центрального Комитета партии таких руководителей, как Маленков, Каганович, Молотов, которые допускали такие же грубые ошибки и которые даже сегодня не признают их заслуживающими осуждения? Нет, товарищи, такого вопроса нельзя оставить без ясного и твердого ответа!
Голос. Правильно.
Куусинен. Нельзя оставить его без такого ответа, — наш Центральный Комитет не потерпит их в руководстве партии, и особенно теперь не потерпит, когда эти же члены Президиума ЦК, как антипартийная группа, вместе с Шепиловым пошли на путь заговора и нападения на руководство нашей партии.
Товарищи, нам, членам ЦК, совершенно невозможно понять, как может теперь кто-либо занимать по отношению к этой группе примиренческую позицию. Никто не может политически обосновать такую примиренческую позицию, — нет в мире такого адвоката. Ведь они хотели за спиной Пленума Центрального Комитета снять с поста Первого секретаря Центрального Комитета тов. Хрущева, избранного Пленумом ЦК как главное доверенное лицо в руководстве партии. Они хотели устранить и другого члена Президиума — тов. Суслова, также избранного Пленумом Центрального Комитета. Хотели изменить состав Секретариата ЦК, также избранного Пленумом Центрального Комитета. Значит, за спиной Пленума Центрального Комитета они хотели совершить переворот в руководстве партии.
