Очерки по истории казахской ССР - Вяткин М.
Скачать (прямая ссылка):
Приговор Рузбехана суров: он прямо называет казахов идолопоклонниками и вероотступниками.
В конце XVIII в. царское правительство, учитывая важность религиозной пропаганды для усиления влияния царизма в Казахстане, сделало попытку взять дело религиозной пропаганды в свои руки. По проекту 1787 г. барона Игельстрома было решено открыть для детей казахской знати в пограничных районах школы и построить мечети. Учителями в эти школы предполагалось назначать мулл, окончивших Казанскую, так называемую «нормальную» школу. Предполагалось издать и специальную литературу для этих школ с татарским и русским текстами. Действительно, несколько таких школ было построено, но дело заглохло уже к началу XIX в., во-первых, потому, что казахская знать неохотно посылала своих детей, и, во-вторых, потому, что школы не удалось обеспечить достаточно благонадежными в глазах царизма муллами.
По признанию биографа барона Игельстрома, Школы пришлось закрыть, «потому что для преподавания приходилось пользоваться услугами казанских мулл... а казанские муллы всегда отличались наибольшим мусульманским фанатизмом; им удалось, в известной степени, развить такой же фанатизм и среди киргизов, которые раньше далеко! не были религиозными фанатиками».
Пропаганда осталась в. руках бухарских и татарских мулл. Эта пропаганда в| XIX в. велась в так называемых «татарских» школах. Такие школы создавались муллами в аулах, где) дети казахов обучались грамоте за небольшую плату на текстах корана. Чтобы нейтрализовать деятельность этих мулл, царское правительство назначало в степь так называемых указных мулл, но последние, по признанию русской администрации, не пользовались никаким влиянием среди казахов.
В крупных административных центрах с 40-х годов XIX в. были организованы так называемые русско-киргизские училища, главным образом, для подготовки низших административных кадров из среды казахского населения. Для детей казахской знати был открыт доступ в кадетские корпуса: Неплюевеюий в Оренбурге и Омский.
Пропаганда ислама, несомненно', имела успех среди казахской знати, но народные массы были равнодушными мусульманами. Они наряду с исламом придерживались по-прежнему древнего шаманизма и чаще обращались к своим шаманам, чем к муллам. Принадлежность народных масс к исламу выражалась лишь в выполнении внешней обрядности, притом с значительными отступлениями от Догмы: не есть свиного и другого почитаемого нечистым мяса, совершать намаз, причем неаккуратно и т. д.
Пережитки первобытных верований сохранялись и в XIX в. Любопытен рассказ доктора Большого, попавшего в плен к казахам при поражении в 1803 г. каравана Я. Га-вердовского. Его, раненного, вез за седлом хозяин. Он два раза в пути стаскивал Болыфго на землю и, громко выкрикивая непонятные для доктора олова, с свирепым видом размахивал перед горлом больного ножом. Большой, немало, конечно, напуганный, совсем приготовился к смерти. Только позже, познакомившись с обычаями казахов, Большой понял, что намерения у его хозяина были самые добрые: он просто стремился напугать дух болезни, чтобы заставить его скорее покинуть раненого пленника.
Ислам попрежнему оставался больше религией знати, чем народных масс. Директор оренбургской таможни Величко рассказывает, что когда царское правительство в конце XVIII в!, построило в степи близ укрепленной линии мечети, казахи в ответ на призыв к посещению мечети уезжали в степь. В то же время известен ряд случаев фанатичной привязанности к исламу представителей казахской знати. Так, известно, что Срым был захвачен в плен султаном Ишимом во время молитвы. Он не прервал молитвы, хотя ему угрожала смертельная опасность. Все обращения й письма Кенисары пропитаны воинствующим исламизмом.
Что касается христианской миссионерской пропаганды в степи, то первые известия о ней относятся к началу XIX в., когда в степи -вели пропаганду жившие в пограничных городах шотландские миссионеры. Русские миссионеры свою деятельность у казахов развернули лишь к середине XIX в. Но пропаганда нй тех ни других не имела- успеха.
НАРОДНАЯ УСТНАЯ ПОЭЗИЯ ДОКОЛОНИАЛЬНОГО ПЕРИОДА
Обратимся теперь к народному устному творчеству. Устное творчество казахов исключительно богато. Предание считает родоначальником казахской поэзии легендарного Асанкайгы, жившего якобы при хане Жанибеке (вторая половина XV в.). Интересно, что песни, приписываемые Асанкайгы, носят изобличительный - характер и направлены против «торе» — знати «белой кости»; в этом несомненный демократизм песен. Так, в одной из песен Асанкайгы, обращаясь к хану, говорит: «От кумыса, румяный, потеешь, опьянел ты,| самодовольный хан. Ты умеешь только ханствовать, но! защищать народ от насильников ты не желаешь. Ханы, ханский строй — вот кто жиреет, становится румяным за счет страдающего, измученного народа».
Песни и сказания передавались устно сказителями-акы-. нами. Одни акыны служили феодализирующейся знати — восхваления своим покровителям они вплетали в текст песни; другие — народные певцы — тем же путем отражали чаяния и надежды народных масс. Нередко поэтому в одном и том же сказании переплетаются идеалы различных классов.
