Очерки по истории казахской ССР - Вяткин М.
Скачать (прямая ссылка):
Правительство стремилось облегчить русскому купеческому капиталу проникновение в степь: в 1865 и 1866 гг. был отменен ряд торговых пошлин с товаров, привозимых из Средней Азии и от казахов; в 1868 г. была упразднена Оренбургская таможенная линия, а вместе с ней —и пошлина с привозимых из степи, товаров.
И ранее, еще в XVIII в., агенты купцов, обычно татарские приказчики, проникали в глубину степи, но в основном деятельность торгового капитала сосредоточивалась на линии и выражалась в неэквивалентном обмене. Лишь в Букеевской Орде в начале XIX в. этот капитал крепко утвердился в глубине казахских кочевий. Теперь, в середине XIX в., аналогичное положение сложилось как в Младшей, так и Средней Ордах.
Но деятельность в степи купеческо-ростовщического капитала, в лице русских и среднеазиатских купцов и казахских баев, скорее консервировала, а не революционизировала способ производства. Указание Маркса, что русская торговля «оставляет незатронутой экономическую основу азиатского производства» вполне может быть отнесено к Казахстану 50—60-х годов XIX в. Это положение стало изменяться лишь с развитием в России промышленного капитала, превращавшего периферии в рынок сбыта в сырья российской промышленности. Но этот процесс не может быть отнесен ко времени ранее конца 60-х годов. (Он будет освещен во втором томе настоящего пособия.) Чтобы объяснить кажущееся противоречие между развитием обмена и сохранением натуральной основы производства, нужно рассмотреть социальные отношения казахского общества в середине XIX в.
СОЦИАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ КАЗАХОВ В СЕРЕДИНЕ XIX в.
В качестве основного поставщика товаров на рынок выступали казахские богачи — баи, которые, помимо самостоятельной торговли скотом и продуктами скотоводства и земледелия, вели посредническую торговлю: вывозили в
1 Маркс и Энгельс, Собр. соч., т. XVI, ч. I, стр. 234.
Среднюю Азию русские товары и оттуда в Россию — товары среднеазиатских ханств, но при этом часто пользовались не собственными капиталами, а капиталами русских купцов. Самостоятельная торговля, посреднические операции, ростовщичество создавали почву для того, чтобы в Казахстане начинала создаваться новая знать — знать денежного мешка, связанная с развитием товарного обращения.
Нередко феодальная знать, которая свое богатство строила на базе внеэкономического принуждения, наряду с прежними формами эксплоатации начинала также широко прибегать к ростовщичеству. Интересна в этом отношении деятельность султана-правителя Восточной части Младшей Орды Ахмеда Жантюрша, который, по словам председателя оренбургской Пограничной комиссии Ладыженского, близко знавшего Жантюрина, — «занимаясь сам торговлей, с готовностию предлагал свои деньги, конечно, не без значительных для себя выгод, каждому киргизу, желавшему заняться каким-нибудь промыслом».
Нельзя сказать, что ростовщические операции были явлением совершенно новым в экономике Казахстана; подобные явления наблюдались еще и в XVIII в., но тогда они не были типичны для казахской знати. Новое заключалось в том, что теперь, в середине XIX в., богатство выделяло людей в особую общественную группу на основе проникновения в Казахстан товарно-денежных отношений.
Богачи — старое явление в казахском обществе, связанное с разложением первобытно-общинного строя. Имущественное неравенство перерастало в дальнейшем в классовую противоположность: на основе концентрации богатства в его натуральной форме (скот), узурпации распоряжения общинной землей, захвата общественных должностей богач превращался в представителя знати «черной кости», старшину-бия. Его господствующее положение покоилось на натуральных формах, хозяйства и внеэкономическом принуждении.
Теперь наряду с этим появились богачи, не принадлежавшие к наследственной родовой знати, обладатели богатства не только в натуральной, но и в денежной форме. Если говорить о байстве как классе, производственное положение которого было связано с проникновением в Казахстан денежных отношений, то более или менее заметной и влиятельной эта группа становится лишь в середине
XIX в.
Но при этом следует помнить одно, чрезвычайно важное положение: деятельность баев в качестве ростовщиков и купцов не изменяла производственной основы казахского общества — производство оставалось натуральным и не становилось товарным. Трудящиеся казахи вели в основном натуральное хозяйство, но часть их продукта труда через посредство родовых старшин, которые его присваивали внеэкономическим путем, попадала в товарный оборот. Казах уплачивал зякет, ушр, делал обязательные подарки, отдавал кун, участвовал в уплате аипа (штрафа), возвращал с процентами ссуженный ему баем в минуту нужды скот — все эти продукты уже в руках бая превращались в товар, но они не были произведены как товар. Даже подать, которую казахи должны были платить царскому правительству, старшинами (они же теперь часто выступали и как баи) превращалась в товар.
Источники определенно говорят, что ббльшая часть кибиточной подати, которая уплачивалась, как мы знаем, в размере 1 рубля 50 коп. с кибитки, теперь, в 50-х и 60-х годах, вносилась в 'казну в денежной форме. Однако казахи вносили ее своим старшинам в натуральной форме — скотом. Старшины же продавали собранный скот, в казну вносили подать деньгами и при этом наживались.
