Очерки по истории казахской ССР - Вяткин М.
Скачать (прямая ссылка):
Одновременно с этим сообщением были получены также сведения о возобновлении нападений приверженцев! Кенисары на аулы сибирских казахов. Сам Кенисары в начале 1842 г. кочевал вдали от линии на реке Сары-су и был совершенно недосягаем для оренбургской администрации.
Получив все эти неприятные для себя сведения, Перовский, ручавшийся перед царским правительством за верность Кенисары, направил к нему ряд писем, требуя прекращения враждебных действий против Коканда й нападений на сибирских казахов. Кенисары в ответном письме объяснял нападение на владения кокандского хана местью за своих убитых родственников и тем, что он стремился «выручить находившиеся там роды с целью употребить их на службу государя». В других своих письмах Кенисары просил оренбургского губернатора уничтожить наблюдательные посты на Ала-тау и Кши-тау, где находились его зимние и летние кочевки, попрежнему резко выступая против сибирской администрации и обвиняя ее в массовых разорениях казахских аулов.
Эти обвинения были справедливы. Горчаков совсем не отказался от* посылки карательных отрядов в степь и теперь, в 1842 г., требовал от Перовского новых нападений на казахские аулы в целях уничтожения Кенисары в его сообщников «в самом гнездилище их». Перовский не согласился на предложение Горчакова. «Решительного заключения о виновности султана произвести не могу, — писал он западносибирскому генерал-губернатору, — так как между кайсаками; Оренбургского ведомства он никаких возмущений не производит, сведения же, сообщенные Вами, основаны только на показании нескольких кайсаков, едва ли могут служить уликами».
Но факты, сообщаемые Горчаковым, были верны: одновременно были получены и! другие сведения из степи о том, что Кенисары вошел в сношения с бухарским эмиром, намерен отложиться от России и принять бухарское: подданство, что подтверждало и донесение Бутенева из Бухары. Все эти сведения заставили министерство иностранных дел сильно усомниться в верности Кенисары. Оно потребовало, чтобы в Оренбурге был задержан заложник от Кенисары. Перовский задержал дядю Кенисары, султана Карабая, приехавшего с письмом от своего племянника. В том же 1842 г. Перовский был отозван из Оренбурга и военным губернатором был назначен генерал Обручев.
Задержание в Оренбурге султана Карабая, занятие сибирским отрядом урочища Улу-тау, об очищении которого просил Кенисары, наконец, совершенно явственно обнаружившееся стремление царского правительства оставить в тени Кенисары, не поручать ему в Орде никакой ответственной должности, — вызвали новые нападения султана на непримкнувшие к нему аулы, но теперь эти нападения направлялись не только против- казахов Сибирской области, но и против аулов Средней части Младшей Орды. Отряды Кенисары появились между Илеком и Уралом. Одновременно бежавшие из плена русские показывали в Пограничной комиссии, что в Орде держатся упорные слухи о стремлении Кенисары перейти в бухарское подданство. Донося обо- всем этом в. Петербург, Горчаков настаивал на возвращении к прежней политике карательных отрядов с целью предупредить выступление казахов, запугать колеблющиеся аулы.
В сентябре генералу Обручеву было сообщено распоряжение Николая I принять меры к прекращению движения Кенисары. «На первый раз предложите ему, — писал граф Воронцов-Дашков Обручеву, — оставаться на тех местах, которые будут отведены Оренбургской Пограничной комиссией, а при этом объявить султану, что в случае неисполнения этого, султан Карабай как заложник будет подвергнут тюремному заключению, а сам султан будет объявлен бунтовщиком». Обручев обратился к Кенисары с требованием прикочевать к линии, угрожая в противном случае объявить его явным мятежником. Но Кенисары к линии не прикочевал; и запретил казахам уплачивать покибиточный сбор России.
Генерал Обручев после совещания с Горчаковым! решил направить в степь вооруженный отряд, с правом действовать как в пределах Западносибирской, так и Оренбургской губерний. Но отправка отряда была задержана восстанием государственных крестьян в Челябинском уезде. Карательный отряд против Кенисары под командой войскового старшины Лебедева выступил из Орской крепости только 5 июня 1843 г., имея задание двигаться к озеру Ак-куль, где соединиться с сибирским отрядом, но ¦ в дальнейших совместных действиях не переходить рек Сырдарьи и Чу во избежание столкновений с хивинцами и кокандцами.
Дойдя до реки Иргиз, Лебедев встретил Кенисары, двигавшегося по направлению к линии. Кенисары заявил
Лебедеву, что он прибыл сюда по распоряжению правительства, и просил указать ему место для постоянных кочевок. Лебедев приостановил дальнейшее движение отряда и запросил оренбургского губернатора, как ему поступить. Лебедеву было приказано враждебных действий против Кенисары не открывать, но с отрядом остаться в степи под предлогом прикрытия геодезических работ. Пограничная комиссия, уверенная в искренности1 Кенисары, решила отвести ему места для кочевок по южному склону Муго-джарских гор.
Старшина рода Аргын предупреждал Лебедева, что движение Кенисары — хитрость, что доверять ему не следует, что он идет без аулов, только с вооруженными джигитами. Он далее указал, что Кенисары не перестает взимать с казахов Оренбургского ведомства зякет, что казахи стекаются к нему, что он, наконец, не перестает силой воздействовать на тех, кто оставался в стороне от его движения, как, например, на часть кипчаков, на казахов рода Жаппас и др.
