Правовые аспекты этнических отношений в России - Воронин Н.А.
ISBN 5-201-14597-3
Скачать (прямая ссылка):
Разграничение полномочий не столько описано в российской Конституции, сколько в федеральных договорах между центром и целым списком субъектов федерации. Эти договора специфичны в каждом случае и усугубляют асимметрию российского федерализма. Еще одна проблема заключается в том, что упомянутые договора не всегда находятся в соответствии с требованиями конституционных положений. Исключительная компетенция центра в таких соглашениях бывает нарушена. Также бывает, что исключительная компетенция субъектов и совместная компетенция всецело предоставлены именно субъекту (Schneider 2004).
Основным представительным органом субъектов федерации является Совет Федерации (глава 5 Конституции РФ: «Федеральное Собрание»), включающим по два представителя от каждого субъек-
та, один — от законодательной, другой от исполнительной ветвей региональной власти. В отношении этого органа тоже не все ясно, поскольку до конца не решена проблема представительности. Не оговорено, в частности, что оба члена Совета представляют один и тот же субъект. Тем самым, противоречия, возникающие между законодательной и исполнительной ветвями власти в регионе, могут быть перенесены на уровень Совета Федерации. Теоретически, члены Совета имеют свободный мандат, но на практике, согласно статье 9 закона о Совете Федерации, мандат может быть аннулирован в любой момент, при этом механизм аннулирования не регламентирован (Awakjan 2004).
Российская модель федерализма обнаруживает три главных противоречия: между центром и автономиями (особенно республиками); между некоторыми автономиями по поводу экономических привилегий; между титульными нациями и остальными этническими группами в пределах автономий. Указанные противоречия могут порождать напряженность, но не обязательно приводят к конфликтам. Этнофедерализм даже способен вести к деэскалации напряженности, если только какая-то из групп со своими интересами не ставит существующую систему под сомнение, или, если регион не испытывает давление со стороны центра. В условиях, пока нетитульные нации в России не конституированы государством и находятся на положении меньшинств, этнофедерализм может в какой-то мере выступать в их защиту от «централизма» и ассимиляции (Heinemann-Gruder 2004).
Одним из основных недостатков российского федерализма является отсутствие институциализированного механизма коммуникации между субъектами федерации (Hickmann 1996). Другая проблема заключается в противоречиях между региональным и федеральным законодательством. Разночтения возникли еще во времена, предшествовавшие принятию российской конституции, поскольку субъекты уже тогда вели работу по установлению своей системы суверенитета. Последующие противоречия стали результатом недостатков и неточностей распределения полномочий в сфере российского законотворчества (Heinemann-Gruder 2004).
В России Конституционный Суд (КС) определен как высшая инстанция по разрешению споров между центром и субъектами (ст. 125, 128). Тем не менее, исполнение постановлений КС РФ остается проблематичным (Keber 2004). Между тем, внутри самих субъектов уставные суды стали основным элементом конституционного контроля (таковые суды не полностью отвечают российской кон-
ституции, хотя и основываются на статьях 1(1), 10, 11 (2), 18 (2) и 46)); Конституция РФ также включает некоторые положения о возможном установлении региональных конституционных судов. Субъекты имеют право устанавливать свои собственные конституционные суды (согласно статьям 71, 72, 73, 118, 125). Федеральный закон о судебной системе (1996) включает нормы по поводу конституционного и уставного судов в пределах субъекта федерации. Законы, издаваемые субъектами федерации, ныне более или менее следуют федеральному закону «О Конституционном Суде Российской Федерации». КС РФ предусматривает, что региональный суд имеет исключительную компетенцию проверять нормативные акты федеральных субъектов, если таковая компетенция закреплена соответствующей конституцией. Стандартом для проверки нормативности является только конституция или устав субъекта федерации, но на практике часто опираются на федеральную конституцию (Krahkov 2004).
По сравнению с иными федеральными системами, Россия избрала наиболее централистскую форму федерализма, и примат законодательства не контрастирует с исполнительной ветвью власти. Даже в сфере федеральных обязанностей субъектов просматривается «рука центра» в виде субординаций и инструкций (Hartwig 2004).
Заключение
Говоря о защите меньшинств и интеграции в рамках федералистских систем, следует обращать внимание на преимущества и недостатки федерализма. «Регионализм» может защитить только определенные меньшинства, прежде всего тех, кто имеет территориальную «привязку» (Kulow, Steuer-Flieser 1995). Защита дисперсных меньшинств невозможна без добавления атрибутов персонифицированной автономии, поскольку происходит неизбежное разделение на «приоритетные» и «второстепенные» меньшинства. Нужно помнить, что большинство федеральных систем в Европе, включая и российский федерализм, не ориентировано на защиту так называемых новых меньшинств, которые представляют собой недавних иммигрантов (таких как турки в Германии).
