Города-государства Древней Руси - Фроянов И.Я.
ISBN 5-288-00115-4
Скачать (прямая ссылка):
178 ПРП. Вып. II. С. 165.
179 НПЛ. С. 70.
180 Там же. С. 53, 59, 70, 81.
181 См. с. 181 настоящей книги.
182 ПВЛ. Ч. I. С. 86.
183 Куза А. В. Новгородская земля//Древнерусские княжества X—
XIII в./Отв. ред. Л. Г. Бескровный. М., 1975. С. 164—168.
184 А р ц и х о в с к и й А. В. Городские концы в Древней Руси//Исто-рические записки. 1945. 16. С. 45. — Сравнительно позднее сложение кон-
формации сельских общин в городские концы доступен для изучения даже на материалах XV—XVI вв.185 Похоже, что сотни древнее концов. В ходе исторического развития кончанская система наложилась на существующую сотенную организацию, связанную прежде всего с военным бытом. В результате разложения родоплеменного строя сотенная система изменилась, но не исчезла: сотни и сотские сохранялись еще долгое время, обеспечивая наряду с другими институтами нормальное функционирование древнерусского общества.
Мысль о противостоянии концов и сотен — лишь звено в интересной гипотезе В. Л. Янина об имманентном разделении Новгорода на привилегированное боярство и непривилегированное остальное население. Другим таким звеном является вопрос о новгородском вече. Еще в 1970 г. В. Л. Янин, основываясь на сообщении источника XIV в. о 300 золотых поясах и считая, что примерно такое количество усадеб было в Новгороде, нарисовал картину вечевых заседаний небольшой -олигархической группы в 300—400 человек,186 причем одним из аргументов являлось то, что на Ярославовом дворище археологическими раскопками не было обнаружено достаточной площади, чтобы поместить там более 300—400 человек. Здесь заключалось и определенное противоречие. Автор отмечал, что в Новгороде одному владельцу принадлежало 2,3, а то и больше усадеб. Подставляя эти цифры в подсчеты В. JI. Янина, получаем цифру в 50—100 человек. Такая группа могла поместиться где угодно, но переставало «работать» сообщение о 300 золотых поясах.187
чанской системы наблюдает П. П. Толочко (см.: То л очко П. П. О социально-топографической структуре древнего Киева и других древнерусских городов//Археологические исследования Киева. 1978—1983 гг./Отв. ред. П. П. Толочко. Киев, 1985. С. 9, 17).
185 См.: Фадеев JI. А. Происхождение и роль системы городских концов в развитии древнейших русских городов//Русский город (историкометодологический сборник)/Отв. ред. В. Л. Янин. М., 1976. С. 21—22.— Превращение сельских общин в городские концы, фиксируемое в столь позднее время, делает сомнительным утверждение, что известные науке древнерусские городские концы формировались якобы в эпоху родовых отношений (Там же. С. 23). Возникновение подобных социальных структур сопряжено, по нашему мйению с разрушением родового строя и постепенным устройством общества на территориальной основе. Поэтому градотворческое значение концов мы связываем не с первичными городскими образованиями (племенными центрами), а с городами — средоточиями волостей-земель, становление которых начинается примерно с конца X в. и завершается в главных чертах на протяжении XII столетия.
186 Я н и н В Л. Проблемы социальной организации Новгородской республики. С. 49—50.
187 Документ 1331 г. проанализировал К. Расмуссен и пришел к выводу, что сообщение о 300 золотых поясах не имеет отношения к вечу (Р а с-м ус сен К. «300 золотых поясов» древнего Новгорода//8сапс1о-81ау1са.
1979. Т. 25). Однако сам он исходит из противопоставления боярской (кон-чанской) и небоярской (сотенной) систем. Вот почему его концепция представляется нам неприемлемой.
В статье, опубликованной годом позже, В. Л. Янин в соавторстве с М. X. Алешковским писал уже о вече возле св. Софии, указывая, что «вече состояло из представителей привилегированного сословия, но его работа велась не за плотно закрытыми дверьми, а под открытым небом, в окружении толпы, неправомочной, но способной криками одобрения или негодования влиять на решения вечников».188 Стало быть, место для толпы, пусть неправомочной, все же нашлось. В работе 1973 г., несколько сместившей акценты, В. Л. Янин характеризовал как «весьма неточный тезис о наличии в Новгороде резко полярного размежевания населения на небольшую группу крупных землевладельцев, пользующихся всеми привилегиями вечевого строя, и зависимое население, полностью лишенное вечевых прав».189 Однако в более позднем труде автора вновь появился тезис 1970 г.: «Мизерность этой площади (вечевой. — Авт.) соответствует выводу о предельной ограниченности вечевого собрания, а идентификация его с органом, именуемым в западных источниках „300 золотых поясов”, вносит должную ясность в социальную характеристику этого института».190 В итоге «емкость» веча определялось в 400—500 человек.191 Если состав участников уличанских и кончанских вечевых собраний был более пестрым в социальном отношении, то общегородское вече представляется исследователю «искусственно образованным представительным органом».192
Материалы о вече приводят нас к несколько иным выводам. Вече в XI—XII вв. являлось органом народовластия. Это — народное собрание с участием, а порой и под руководством знати.193
